Боги ЯВИ

Утром с тёплой постели вставать было неохота, но с кухни шёл умопомрачительный запах, да и курить больно сильно хотелось. Галка чего-то там возилась, бренчала посудой, Васька уже в парнике дедушки усердно копал грядки, а Федот был использован по прямому назначению, он топил баню. Града с хозяином дома не было. Дед курить во дворе запретил, сказал – вон, на улицу ступай, травись отравой своей там. Я вышел на крыльцо и облокотился о деревянные перила. А перед глазами совсем жёлтое сухое поле, за ним лес Урала, уже совсем тёмный и хмурый, предчувствующий скорое наступление белой проказницы зимы. Я чиркнул зажигалкой и решил присесть на порог дома, с детства люблю ступеньки. Где-то с боку раздался сухой щелчок, словно хрустнула ветка, и мой правый бок обожгла острая боль. Я ничего не успел понять, как стал заваливаться на спину.

Эпилог

Седой старик одиноко стоял на крыльце и смотрел вслед уходящим гостям. Небольшая чёрная точка, буром выкручивая пространство, незаметно появилась за его сутулой спиной и стала стремительно нарастать, въедаясь вихрем в этот явный мир. Кажется, что это сам Хаос явился за ним или Смерть пришла по его душу. Из чёрной дыры, которая, как показалось Гарауну, поглощала солнечный свет, выскользнула красивая женщина. Она тихо подошла к старцу, словно ночная хищница выбралась на охоту, и украдкой заглянула через его плечо.

– Ты всё ещё на что-то надеешься, старик?..

Слово «старик» она протянула с каким-то своеобразным сарказмом, словно говорила на русском, но совсем на другом диалекте. Женщина была одета в белое лёгкое летнее платье, которое сразу же невольным движением потревожил лёгкий осенний ветерок, а вместо обруча на голове, который должен был украшать её волосы, сиял молодой месяц светло-голубого, как холодный лёд, цвета. Красавица осторожно положила свою белую руку старику на плечо. Гараун, не поворачивая головы, лишь хмыкнул.

– А знаешь, как тут говорят?.. – он всё смотрел, не отрываясь, на уже пустую дорогу. – Надежда умирает последней… – и у него нервно дёрнулся правый глаз.

– А что ж ты ему не помог?! – она по-девичьи фыркнула.

– Это их мир, – тяжело вздохнул старик. – Им теперь всем вместе придётся расхлебывать то, что они создали и к чему пришли. Или, ты думаешь, я им ихние задницы подтирать буду?! Сами, всё сами… – намного тише прошептал куда-то вдаль великий волхв России и задумался.

– А я к тебе… – женщина дохнула ледяным дыханием на стоящего рядом с ней уже молодого красивого мужчину с большими серыми глазами. – Слышала, у тебя лучшие ягодные настойки на этой планете? – замурлыкала эта кошка. – Не хочешь ли ты угостить совсем юную и легкомысленную особу своим знаменитым хмельным напитком? – и она кокетливо улыбнулась. – Ну, хватит хандрить, Велес! Пойдём, у меня к тебе важное дело…

На перекрёстке стояли четверо. Неказистый мужик высунул розовый язык и поймал первую летящую с неба колючую снежинку.

– Вот и зима… – прошептал он.

– А теперь куда? – миловидная женщина вопросительно вскинула брови.

– У меня теперь есть цель в жизни, надо найти Андрея…

– Месть – это не выход… – тут же ответила она.

– Ага, – кивнул невзрачный мужичок.

– Это не месть… Это неотвратимое наказание за смерть Сергея. И я сделаю так, что его тело тысячу лет будут терзать белые черви… – неказистый поправил свой рюкзак на щуплых плечах. – И к тому же на Мидгарде остался молодой князь, внук Серёги. И ему нужна правильная нянька…

– Няньки! – тут же поправил его рядом стоящий смуглый человек с сизым пером, вплетённым в тугую седую косу. Мужик, соглашаясь, кивнул.

– Хорошо, пусть будет две няньки.

Женщина внимательно посмотрела на стоящего рядом мужа, они даже чем-то неуловимо были схожи между собой.

– Я думаю, там две няньки не справятся, если он похож характером на своего деда. Так что мы на Украину и через месяц найдём вас в Санкт-Петербурге.

Собеседники, соглашаясь, кивнули.

– Значит, у него будет четыре няньки.

Стоявший рядом с этой компанией самый молчаливый из них утёр рукавом мясистый нос и добавил:

– Пять нянек… Их будет пять… – он внимательно смотрел куда-то в сторону деревни. А по дороге бежал то ли подросток, то ли ещё кто непонятный, но, что удивительно, у него был длинный нос, просто орлиный и рядом с ним, путаясь в ногах, мельтешил маленький зверёк, за которым мчалось вприпрыжку чудо-юдо, словно морской осьминог, который вышел на сушу.

– Может, мы ему хотя бы одежду купим? А то он у нас на бомжа похож…

– Гы-гы-гы! Шлёп!

P. S.

– Э-э-эй!.. Та-ам!.. А кто свет погасил?.. Мля-я-ять… Ой! Звёздочка какая… А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а…

Конец первой части

Часть 2

Бурелом выл, как загнанный в западню одинокий зверь, гнул в дугу вековые ели, стонал, рычал, словно был одержим самим дедом Карачуном, который хотел добраться до маленьких глупых людишек. Но только потоки воды с могучих лап струились на них, зябко кутавшихся в промокшие плащи где-то внизу, в его огромных корявых когтях, да жавшихся друг к другу, стараясь хоть как-то спрятаться от этого страшного ночного хищного зверя.