Боги космоса

Ветер усилился. Волны стали больше и круче. Мимо проплывал дельфин, разрезая плавником воду. Дима ухватился за него и проехал метров десять, пока он сердито не рванулся и не ушёл на глубину. Мальчик не стал его преследовать.

Братья принялись кататься на крутых волнах, скатываясь с них, как с горок. Тут оказался другой дельфин с улыбкой на своём лице и готовый принять участие в играх, но…

«Мама!» — внезапно застыли они. Близнецы видели, что она возвращается домой. К её приходу им нужно быть в квартире. Мальчики понимали, что никто, даже она, не должен знать о их способностях, которые таятся почти в каждом человеке, но мало в ком проявляются. Пока такие люди редкость и выглядят белыми воронами, и живётся им несладко. Общество ещё не научилось в полной мере ценить их. Пока не научилось…

Близнецы переглянулись, и поверхность моря опустела. Дельфин высунул свою улыбающуюся голову наружу из воды, непонимающе огляделся по сторонам. Громко фыркнул, выпустил из дыхала горячий воздух вместе с многочисленными брызгами, сердито нырнул под волну и поплыл по каким-то своим делам.

А братья снова оказались в комнате родного дома. Находясь в ней, они хорошо видели свою мать: она шла по улице, привычно опустив голову, с тяжёлыми сумками, которые оттягивали её худенькие плечи. Мальчики заботливо убрали с её пути обломок кирпича и сделали груз чуть полегче. Женщина почувствовала это, обернулась: не потеряла ли чего?.. Затем немного растерянная зашагала дальше. Она уже подходила к своему дому.

Дима и Вова выбежали на балкон, приветствуя мать радостными криками. Лицо её подобрело.

На лавочке у подъезда сидели старушки-пенсионерки. Женщина поздоровалась с ними, избегая встречаться глазами, словно испытывая перед соседями странное стеснение. Те кивнули головами, а потом смотрели вслед, пока женщина не скрылась в подъезде. Затем перевели взгляды на балкон, где за решёткой виднелись личики близнецов, издававших нечленораздельные звуки, похожие на мычание.

— Бедная Галина, — сказала одна из старушек, — хорошая она женщина, но несчастливая: супружник её в Чернобыле реактор усмирял, а опосля запил. Да и было с чего: весь больной сделался. В позапрошлый год преставился. То ли от пьянки, то ли от радиации, поди разберися таперича. А чрез него и дети у неё неполноценные — слабоумные и глухонемые. Потому она их никуды из дому не пущает. Завсегда они одни взаперти сидят. Хотя и вдвоём, но, несомненно, скучно бедняжкам!..

Право на работу

Он боялся, даже коленки его тряслись. А между тем ещё никогда от него не требовалось столько мужества и хладнокровия, как сегодня.

Иан Раш облизнул внезапно пересохшие губы и незаметно для коллег ощупал кольт в правом кармане пиджака. Это несколько приободрило его.

Рабочий день закончился. Возможно, последний в его жизни. Теперь следовало встать и идти — идти, возможно, навстречу собственной гибели. Иан чувствовал себя мишенью, на которой скрещивались взгляды его сослуживцев: все они исподтишка наблюдали за ним.

С усилием поднялся, стараясь не выдавать охватившего его волнения, и сделал первый шаг, оказавшийся неимоверно трудным. Остальные дались легче.

— Желаю удачи, — услышал он тихий шёпот Алекса Славора и его окатила волна признательности. Он ответил благодарным кивком и подумал: «Бедный Алекс, скоро и ты окажешься точно в таком же положении». Он знал, что пару дней назад тому прислали второе извещение о частичном сокращении заработной платы.

Иан прошёл по коридору: шаги его тяжко печатались в гулкой тишине. По лестнице спустился вниз, в вестибюль, и остановился, увидев на улице врага — горбоносого брюнета лет двадцати пяти в шапке тёмных волос с колючими глазами. «Афганец, турок или албанец?» Тот криво ухмыльнулся и демонстративно помахал пистолетом-автоматом, показывая, что это он самый и есть. У пояса гранаты, сбоку кинжал в кожаных ножнах.

Несколько секунд они мерили друг друга взглядами. Иану казалось, что его ноги врастают в пол. С врагом их разделяла лишь стеклянная перегородка, сквозь которую они не имели права стрелять.

Горячий озноб пробежал по телу Иану и он рванулся с места, как заправский спринтер. Промчался по коридору и успел достигнуть поворота мгновением раньше, чем преследователь вбежал в коридор. Оказавшись вне пределов видимости, он направился не к чёрному ходу, а юркнул в архивный отдел. Закрыл дверь на задвижку и через окно выбрался наружу. Несомненно, противник тщательно изучил план здания, но вряд ли предвидел подобный манёвр.

— Он здесь, Махмуд, скорей беги сюда! Он здесь! — раздались крики.

Они принадлежали группе смуглых парней, очевидно, это были приятели его врага.

В первую минуту Иан испугался, а потом пришёл в ярость: это подлость, ведь и так большинство шансов на стороне его преследователя. Но ничего с ними он поделать не мог.

Неподалёку стояло аэротакси. Он поспешил к нему, но южане преградили путь:

— Мотор нанят нами, ищи себе другой!

Иан выхватил кольт и глухо произнёс:

— С дороги, подонки! Мне нечего терять!

Они испуганно шарахнулись в сторону.