Боги лотоса. Критические заметки о мифах, верованиях и мистике Востока

Он взял красочную литографию с призывом о мире, на которой в традиционно буддийском стиле была изображена рука с чудесным цветком в удлиненных пальцах.

«Пусть все, поднявшие мечи, побратаются с цветами в руках», - было написано на небесной голубизне…

В начале X века тибетский царь Ландарма вместе со сплотившимися вокруг него приверженцами родо-племенных обычаев попытался подорвать буддизм, но потерпел поражение. Ландарма был убит и обрел в потомстве славу еретика. Окончательная победа буддизма в Тибете ознаменовалась широким распространением тантризма. Его принесли тот же Падмасамбава и монах Джу-Адишу, приехавший в середине XI века из Индии.

Тибетская система тантр вознесла над всеми богами не имеющего ни конца, ни начала Адибудду. Остальных будд она разделила на три категории: человеческие, созерцательные и бесформенные. Учение Гаутамы растворилось в причудливой смеси разнородных, а подчас и просто фантастических культов. Созерцание и магические заклинания - дара-ни - сделались едва ли не единственным средством достижения нирваны. Вместо того чтобы блуждать во мраке перерождений, человек мог обрести ее посредством короткой формулы. Собственная воля уступила место магическим ритуалам знатоков тантр, изощренная философская система переплелась с колдовством. Победа буддизма в Тибете была достигнута ценой известных потерь в его философской этике.

Гималаи покрылись сетью монастырей, в которых десятки тысяч лам могли спокойно предаваться созерцанию, изучению священных свитков и тайным оргиям по тантрическим рецептам. Механическое повторение дарани приобрело настолько формальный смысл, что ленты с заклинаниями привязывались к ветвям деревьев, чтобы их читал ветер, вкладывались в особые цилиндры с лопастями, чтобы их повторяла вода, заставляющая эти цилиндры вертеться. Чем быстрее вращались ручные или приводимые в движение водой и ветром цилиндры, тем быстрее обращались свернутые свитки с заклинаниями и тем сильнее должно было быть их воздействие на невидимый мир.

Монгольские завоеватели, особенно хан Хубилай, поддерживали влияние буддизма на души людей. Настоятеля самого влиятельного сакьяского монастыря Пагба-ламу сделали даже наместником императора. Точно так же поступали императоры Минской династии. Может быть, с той лишь разницей, что, проводя политику раздробления страны, они не давали одним монастырям усиливаться за счет других. Поэтому буддийские секты в Тибете множились.

Против этого восстал легендарный реформатор Цзонхава - основатель секты гэлуг-па. Жил он в XIV - XV веках и, согласно легенде, происходил из монастыря Гумбум в Амдо. Цзонхава решил возродить древнебуддийские строгость и чистоту нравов, которые должны были объединить различные слабо связанные друг с другом секты. Он ввел железную дисциплину и заставил монахов вновь надеть желтую одежду нищеты. Секту гэлуг-па за ее желтые тоги и головные уборы прозвали потом «желтошапочной», в отличие от ранее преобладавшей в Тибете «красношапочной» секты сакья.

Цзонхава добился поставленной цели. Но гальванизировать отлетевший дух «высокого» буддизма он уже не смог. Пышные ритуальные церемонии, торжественные обряды, трубы, колокола, хоругви и ленты - все это мало вязалось с отрешенностью от земной суеты. Правда, в отличие от других сект, где монахи могли вступать в открытый брак, последователи Цзонхавы давали обет воздержания.

Цзонхава написал комментарии к системе йоги, названные «Йога-ламой». Ее сущность в «беспрерывном и продолжительном почитании друга добродетели, безошибочного вожатого». «Другом добродетели», равным Будде, иерарх желтошапочников назвал ламу.

Тибетские секты с их различным толкованием законоучения и ритуала во многом подобны отдельным течениям и сектам в других церквах. Но есть одно очень важное отличие чисто тибетского свойства. Не только простой народ, но и само духовенство в Тибете питает одинаковое религиозное чувство к жрецам других сект.

Так Гималаи были поделены между «желтой» и «красной» верой. В Тибете и дореволюционной Монголии больше чтили Цзонха-ву, к югу от Трансгималаев - Падмасамбаву. Их изображения стоят рядом с образом Шакья-Муни, а порой и первенствуют в ламаистских храмах. В Ладакхе, Сиккиме, Бутане и горном Непале статуя Падмасамбавы, держащего жезл с нанизанными на него мертвыми головами, всегда занимает главное место на алтаре.

Основное достижение реформы Цзонхавы касалось, однако, не форм религии, а, что гораздо важнее, создания иерархии. Он установил единую власть над всеми общинами и монастырями, которая была разделена между панчен-римпоче и далай-ламой. Оба они были объявлены воплощениями самых чтимых божеств: панчен - Будды Амитабхи, далай - Авалокитешвары (Арьяболо, Хоншим-Бодхи-саттвы).

Вообще вера в перерожденцев - хутухту, или хубилганов, широко распространилась среди «желтошапочных». В каждом монастыре были свои перерожденцы, живые боги, будды и бодхисаттвы.