Боги лотоса. Критические заметки о мифах, верованиях и мистике Востока

Как измучился этот лес в ожидании влаги! Обнажились песчаные и галечные русла некогда шумевших здесь рек, растрескалась грязь в болотах, еще недавно бывших рассадниками церебральной малярии, сжались в черные комочки орхидеи, и отощавшие линяющие тигры ушли куда-то в низины, где круглый год сыро и среди ползучей крапивы растет самый прекрасный в мире цветок - гуханло. Только великая Багмати, куда в урочный час спускают пепел погребальных костров, текла под мостом двумя узкими мутными ручейками, и черные стервятники терпеливо ждали, когда уснут в мелеющих лужах лениво трепещущие сомы.

Трудно было даже представить себе, что творится здесь, когда начинаются ливни и с гор обрушиваются каменные лавины, потоки вспененной глинистой воды. Недаром эти края издавна считались самым погибельным местом. О тех, кто шел на верную смерть, говорили; «Поехал в тераи в сезон бигхаути» (в малярийный дождливый сезон).

Помимо своего хозяйственного значения автострада позволила изменить судьбу целого края. С вводом ее в действие начались работы по расчистке лесов, осушению самых опасных топей, регулированию речных русел. Жители окрестных деревень получили работу, смогли приобрести самые необходимые орудия.

Я не случайно упомянул о том, что новь и традиция в Непале постоянно сопутствуют друг другу. Здесь все неоднозначно, сложно, порой противоречиво. В равной мере это относится и к новациям, и к седой старине. Нахлынувшие сюда из Европы и Америки толпы безучастных хиппи трудно отличить от равнодушных к соблазнам и терзаниям мира странствующих бхикшу. Неудивительно, что хиппи быстро стали некой туристской достопримечательностью, которую охотно показывают иностранцам. Сами непальцы хотя и смеются над ними, но одно другому не мешает, привечают. Сказывается врожденная терпимость. И все же мне кажется, что хиппи лишь случайное облачко на гималайском горизонте. Тающее облачко с привкусом наркотиков… Наркотики, к сожалению, стали для некоторых главной приманкой Непала. На Тибетской улице в Катманду я не раз видел вывески, оповещавшие о том, что «гашиш и марихуана продаются на первом этаже».

Со дня 7 фальгуна 2007 года (18 февраля 1951 г.), когда была свергнута тирания семьи Рана, прошло более четверти века. Многое переменилось в стране за этот исторически очень короткий срок. И главное изменение произошло в сердцах людей. Они осознали себя частью всего человечества нашей планеты, ясно поняли, что даже в Гималаях время течет по общемировым законам. В Непале появились современные больницы и аптеки, число учебных заведений уже превысило шесть с половиной тысяч, выросли национальные кадры специалистов. Но это только начало пути.

- Когда.ледник начинает ползти, - с мудрой улыбкой заметил Бангдел, выдающийся художник и вице-председатель Ассоциации непальско-советской дружбы, - нет такой силы, которая могла бы его удержать. Так и мы. Страна пробудилась, и люди полны творческой энергии. Но людям сложнее, чем природе. Ледники обрушиваются с вершин в пропасти, а человек всегда поднимается к вершинам. Взгляните! - Он указал на свою картину, на которой одиноко сверкал окутанный туманом пик. - Если видна цель, то трудности преодолимы.

Он был прекрасен, одинокий этот пик - зубец короны Гималаев.

ПУТЕМ «ТРЕХ ПАГОД»

(Финал)

Увидеть нерожденных тени,

Невоплощенного черты.

И на последние ступени

Взойти вселенской пустоты!

Тогда желание и случай

Не будут властны над тобой.

Вот путь единственный и лучший

Из клетки, скованной судьбой.

Дхаммапада

Когда во втором веке началась широкая миграция индийцев в страны Юго-Восточной Азии, переселенцы встретили в дельтах Меконга и Менама (Чаяпрая) близкие по культуре цивилизации, что облегчило распространение санскритской грамоты и шиваистских верований. Миновали столетия, и по следам брахманистских проповедников двинулись неутомимые буддийские монахи. Они шли по исконным караванным тропам через перевалы Тянь-Шаня и дикие джунгли Ассама и плыли по бурному морю. Морскую дорогу в Сиам впоследствии нарекли «путем трех пагод».

В изображающей дракона длинной лодке с навесом и мощным мотором на корме мы плывем по притокам Чаяпраи. Далеко позади остались величавые храмы тайской столицы; характерные ступы тайского буддизма, облицованные бессчетными золотыми плиточками прачеди; великаны-охранители с кабаньими загнутыми клыками, королевский дворец, осененный крылатым Гарудой.