Боги, пиво и дурак. Том 2

Я подошел к саркофагу, на котором только что сидел великий русский некромант...

На белой мраморной крышке был изображен спящий мужчина в длинных одеждах, струящихся по граниту вниз. Над его головой отчетливо виднелась надпись: «Влад Белорецкий. Вечный слуга благословенной Фортуны».

А на стене у его изголовья, тронутая плесенью и чадом от погребальных ламп, была выложена мозаика. Она изображала высокую лестницу, у подножия которой преклонила колени фигура в белых одеждах. А на самой вершине на белом облаке сидела женщина, от которой в стороны разбегались символические золотые лучи. В одной руке она держала какую-то серую штуку, похожую то ли на огромный винный рог, то ли на изогнутый смерч — точно я разобрать не мог, потому что в этом участке мозаика была повреждена.

Но зато все остальные детали сохранилось идеально!

Черты лица художник передал сухо и схематично: голубые глаза, крупный рот, длинные темные волосы.

Но зато крупные серьги в форме диска с россыпью драгоценных камней ему удались на славу.

Я смотрел на изображение, чуть дыша.

Над головой женщины мелкие красные буквы гласили: «Фортуна, Всех Благ Подательница».

А между тем в моей памяти один за другим вставали образы недавнего прошлого. Самолет, силуэт женщины, маленький портрет в сундуке у Яна.

«Это не просто женщина, это — моя жена!» — сказал он мне тогда.

— Эй, ты где там застрял, чужеземец из диковинного мира? — услышал я насмешливый голос Азры. — Поехали железный гроб Длиннобородого вылавливать! Или ты уже передумал его себе оставлять?

Смысл его слов не сразу дошел до моего сознания. Я рассеянно переспросил:

— А? Чего?

— Того! Даже если ты передумал, это все равно уже не имеет никакого значения: Ян загорелся идеей твоего соплеменника себе в харчевню перевезти.

— Да ладно! — радостно воскликнул я.

— Истину говорю. К ужасу Майи.

У меня отлегло от сердца.

Я заулыбнулся.

— Что, сделаем Парящим Грифом посмертно в добровольно-принудительном порядке?

— Точно. А ты, оказывается, у нас «свежая кровь мира»? И помалкивал?

— А что, табличку должен был сделать на груди? — покосился я на него. — «Чужеземец обыкновенный, с рук не кормить»?

Я обвел взглядом творящийся в склепе кошмар.

— Вообще баронесса еще поминальную службу просила...

— Ты вот это сейчас серьезно? — нахмурился Азра. — Будем песни петь и свечи тратить?

— Чего застряли-то теперь оба? — донесся с лестницы нетерпеливый возглас Яна.

— Я говорю, тут бы хоть куски предков с пола пособирать! А то как-то неприлично их прямо вот так оставлять.

Магистр недовольно закряхтел, но в склеп все-таки спустился.

— Ладно, согласен. Наша репутация, все ж таки, на кону.

Мы втроем убрали с пола доспехи и черепа, рассовали наугад в приоткрытые саркофаги, поправили мраморные крышки — там, где было что поправлять. Пока мы сновали туда-сюда по подземелью, я старался на смотреть на мозаику на стене, как будто опасался выдать чужой секрет.

Майя больше вниз так и не спустилась.

Наконец, мы вышли из склепа, и я запер двери ключом.

Подняв голову, я взглянул вверх, в небо.

Черного дыма там больше не было.

Вернувшись в седло, мы тронулись с кладбища прочь.

— А откуда ты знаешь, где именно утопили Алекса? — спросил я у Яна.

— Он сказал — отравила собственными руками, а потом стояла на берегу и смотрела. А насколько я знаю, сумасшедшая баронесса никогда не покидала своих владений, так что муженька она притопила или в Голубом озере, или на Бурых болотах. Чтобы удержать некроманта, ей пришлось бы по-тихому зачаровать это место — другими словами, поставить закрепы. Так что будем искать.

Ян выглядел таким довольным и оживленным, что я удивленно заметил:

— Ты так рад, будто нас уже в рейтинге повысили.

Ян с широкой и вместе с тем зловещей улыбой во все лицо обернулся ко мне.

— Ты просто еще не знаешь, что я придумал! Представляешь себе праздник плодородия, на котором жертвенные коровы без ног и головы вдруг поднимаются и идут прямо на толпу ликующих верующих, а? Я припомню Флоре всех ее жареных лосей и мышей! Больше эта сволочь не посмеет вмешиваться в процветание моего заведения, никогда! А ты, трясущийся заяц, будешь пока за моим призраком ухаживать! Поняла?

— Ну за твоим-то я, может, и поухаживала бы, но за этим некромантом... — брезгливо содрогнувшись, начала было говорить Майя.

Но Ян ее перебил.

— Помолчала бы! — рявкнул он на девушку. — Взрослая девка, вооруженная, без пяти минут мастер — и боится призраков? Это что, блин, еще за позорище такое? Так что будешь ухаживать, за кем скажу, ясно?

— Слушай, а если он не захочет? — осторожно предположил я.

— А куда он денется, когда у нас в руках будут его кости? Азра, бери эту трусиху, и валите на рынок. Нам нужны рыбацкие сети, самая дешевая двуколка, воск и ящик храмовых свечей. Встретимся на кривой развилке. А мы с Даниилом сейчас к заказчице съездим, ключ вернем и о проделанной работе отчитаемся.

Выехав с кладбища, мы разделились на две группы и разъехались в стороны.