Боги, пиво и дурак. Том 4 (СИ)

— Пока не понял. Но есть у меня одно предчувствие. Например... Ты знаешь историю Эдуарда Третьего?

Я задумчиво почесал висок.

— Недавно я всю вашу династическую эпопею глазами пробегал. Эдуард Третий — это плешивый такой? Одноглазый, зато с двойным подбородком?

— Он самый.

— Кроме физиономии я ничего не запомнил, — честно признался я.

— Двести сорок лет назад он довел до разорения один рыцарский орден, — начал рассказывать Ян, усевшись на край стола. — Орден назывался «Хранители чести». Так вот с помощью выкупленных долговых расписок Эдуард вынудил магистра ордена совершить подлог, чтобы потом обвинить в измене графа Гнедича. Никто ничего не заподозрил, поскольку «Хранители» зарекомендовали себя истинными рыцарями и людьми чести. В итоге Гнедича казнили, а все его баснословное богатство король забрал в свою изрядно опустевшую казну.

Я задумчиво потер подбородок.

В самом деле, на политической арене сейчас происходило что-то странное. События в ратуше. Попытка убить принца. Огромная тень за спиной Олега...

Может, в словах Януса и правда что-то есть?..

Ну, кроме паранойи.

— И если я прав, Даня... То в скором будущем кто-то постучит в нашу дверь и сделает какое-нибудь преотвратное предложение, от которого будет крайне сложно отказаться, — хмуро сообщил мне магистр.

Я присел рядом с ним. И задумчиво проговорил:

— А это... люди или боги?..

Ян повернулся ко мне всем телом.

— Почему боги? Ты о чем?..

— Давай-ка я тебе расскажу о том, как проходила моя учеба. Может быть, пару новых кусочков в свою картинку добавишь.

И я довольно подробно пересказал ему свои приключения в школе Эреба. Ян то хмурился, то удивленно выгибал брови, но слушал, не перебивая.

До тех пор, пока я не описал забывчивого бога в белой пещере.

Здесь он меня остановил и заставил еще раз повторить уже сказанное, задавая кучу дополнительных вопросов.

Потом смахнул локтем документы со стола на пол и усадил меня в кресло.

— Нарисуй его! — потребовал он. — И попробуй вспомнить символ, который вспыхнул под сводом пещеры в тот момент, когда ты к нему перенесся!

— Да ты издеваешься, — запротестовал я. — Из меня художник, как из тебя, блин, жрица Флоры! Ну из шариков он состоял, понимаешь?

— Нарисуй! — прикрикнул на меня во второй раз Янус.

Ругнувшись, я принялся рисовать.

А когда закончил, Ян долго смотрел на мой уродский фоторобот, постукивая пальцами по столу и повторяя что-то в духе «интересно» и «поразительно».

— Кто он? — не выдержал я наконец.

Янус развел руками.

— Я не знаю. И это... странно.

Он взял у меня из рук листок, на котором я начирикал некое подобие глазастого винограда.

— Слушай... А ты рассказывал об этом Эребу?

— Нет, как-то не получилось. Да и уходил я оттуда плохо — старик же никак не хотел меня отпускать.

— Да?.. — проговорил Ян, задумчиво выгнув бровь. — А мне он говорил, что ты не готов вернуться...

— А ты хотел меня вернуть?..

Ян нахмурился.

— Ничего подобного, просто думал, что ты каждый вечер тут у нас околачиваться будешь!..

Я широко улыбнулся.

— Та-аак, значит, все-таки хотел! Что, заскучал без нерадивого ученика? А? А ведь чуть не прибил сгоряча!

— Да тебя прибьешь, — не сдержал ответной улыбки Янус. — Ты же если на волне — об тебя самому убиться можно!

— Так ты хочешь, чтобы я рассказал Эребу об этом странном начертании и про божество?

— Нет! — неожиданно резко ответил Ян. — Ни в коем случае. Я не хочу, чтобы ты говорил с ним об этом. И, к слову, так штука наверху — это не начертание, а древний портал. Вот только куда он ведет и почему старик мне ничего не рассказал о нем... Это хороший вопрос.

Я пожал плечами.

— Похоже, он сам пытается что-то выяснить для тебя.

— Может, и так... — задумчиво проговорил Ян. — А может, и нет. Тьма, Даня, она ведь никогда не бывает прозрачной. И что там, в этой тьме, водится...

Тут меня осенило.

— Мать моя женщина. Ян, ты же?..

— Ничего не говори, — строго зыркнул на меня магистр. — Дай мне немного времени. Но это все... очень интересно.

Тут из-за двери донесся грохот, за которым последовал тяжелый поспешный топот.

Переглянувшись, мы с Яном бросились из комнаты, и увидели, как медвежья туша Та’ки пытается вписаться в поворот деревянной лестницы.

Вот только выглядел он сейчас вовсе не плюшевой пандой! Ощерив клыки, он сверкал зелеными глазами навыкате и шумно втягивал носом воздух.

— Эй, ты там совсем дошаманился?! — гаркнул на него Янус.

Та’ки замер. И медленно поднял свою мохнатую голову.

— Отец монстров Офион пробудился!.. — прохрипел он. — Я видел!

— Ты просто вчера здорово перебрал!

— Та’ки не пере-брал, я сколько-надо-брал! — возмутился наш бог-покровитель. — Ты всю школу рассыпал по миру, кто-то же должен за ними следить! Та’ки даже похудел от стараний! Понасмотрелся — аж в носу до сих пор вонища стоит, как у демона в подмышке! Но я видел! Офион на земле. Пожирает человеческих воинов. Солнце и меч у них на нашивках, золотые эполеты...

Он не успел договорить, потому что в это мгновение дверь в харчевню распахнулась, и внутрь ворвались две наши местные фурии — Майя и Камилла.