Боги, пиво и дурак. Том 4 (СИ)

— Это задание — приглашение в медвежий капкан, Янус, — сказал он, продолжая разговор как ни в чем не бывало. — Тебя ждет не охота на монстра, а настоящая война с божеством. И действовать напролом, как ты это любишь, здесь не получится.

— Но ведь у Януса, да и у каждого из нас есть боги-покровители, — заметил я.

Гермес фыркнул.

— И кто, например, есть у тебя? Хиленькая Арахна, которая сейчас в спячке? Или я? Боюсь, разочарую, но из меня так себе боец. Или старик Эреб, который, мне показалось, не столько хотел тебя чему-то научить, сколько порешить. Кстати, Ян, я сейчас не шучу. Приглядись к нему, мутит чего-то твой седобородый. А еще, Даня, ты знаешь главное условие, при котором бог-покровитель имеет право взять меч и выйти на поле боя вместо своего почитателя?

Я отрицательно покачал головой.

— Почитатель должен быть одной ногой в могиле, — пояснил Гермес.

Тут посреди харчевни вновь появился золотистый свет.

Гермес многозначительно прижал палец к губам, подхватил с пола свою палку и приосанился:

— Так что ты ответишь, доблестный Янус, магистр школы Грифа Парящего? — провозгласил он, будто опять очутился на сцене под софитами.

Звезда, блин.

— Я отвечу, что польщен доверием и принимаю священную просьбу, — проговорил Ян, скрипнув зубами. — Поскольку не могу от нее отказаться.

Гермес снисходительным кивком одарил всех нас и исчез, будто его и не было.

Ян фыркнул.

— Вот ведь сс... — хотел было он ругнуться, но под укоряющим взглядом Та’ки умолк. И вместо этого, обернувшись к Азре, сказал:

— Надо вернуть как можно скорей наших охломонов. Съезди за ними. Если у Криса там что-то не клеится, пусть посылает все нахрен и пылит с остальными сюда! Ясно?

— Сделаю, — со спокойной готовностью отозвался наш жнец. — И, если что, имей в виду — я с тобой до конца.

— Никакого конца ни у кого из вас не будет! — жестко ответил ему Ян. — Я не допущу. Разберемся... Все, остальные — разбежались по своим делам. И Ника, подмети уже, наконец, пол! Вон косматый уже наследил кровавой лапой...

Ника бросилась подметать осколки тарелки, а я, нахмурившись, пошел к выходу.

Не знаю, что там надумал Янус, но настроение у меня было такое же, как у Азры.

И прямо сейчас я направлялся на встречу с одним знакомым богом, у которого имелся многолетний опыт в обхождении божественных правил.

Может быть, ироничный любитель кошек расщедрится на мудрый совет?

Глава 14. Тот, кого боятся люди

Утро приятно морозило щеки. Вдыхая холодный воздух полной грудью, я вдруг осознал, как же давно не прогуливался по улице под открытым небом, щурясь на приподнявшееся над крышами солнце.

Город под тонким слоем снежной пудры казался посвежевшим и чистым, и я поймал себя на том, что иду и улыбаюсь — просто так, без особой на то причины. Прохожие опасливо поглядывали в мою сторону — по всей видимости, переживая за мое душевное здоровье.

А мне было насрать.

Заглянув в банк, я обнаружил, что на мое имя действительно открыт счет, вот только лежало на нем не десять, а двадцать тысяч золотых! Сотрудник банка в тугом сером костюме с высоким жестким воротником почтительно передал оставленное мне письмо — разумеется, от безымянного адресанта.

Вскрыв плотный коричневый конверт, я вынул из него сложенный вчетверо лист бумаги и кольцо — строгий золотой перстень с загадочно поблескивающим черно-фиолетовым камнем, утопленным глубоко в квадратное ложе.

На бумаге уверенным ровным почерком было написано:

«Вы сохранили для меня не слугу, а друга. И поскольку ваша беспримерная скромность в прошлый раз не позволила мне правильно оценить ситуацию, я изменил по своему усмотрению сумму награды и дарую вам ключ, отпирающий многие двери. Носите его на левой руке, когда будете нуждаться в помощи, и на правой, когда будете в состоянии оказать помощь другим.»

Ниже вместо подписи стояла большая, размашистая буква «А», после которой стояла приписка уже другим, более мелким и корявым почерком: «Загляни в «Золотую розу».

Я взглянул на перстень поближе. Никаких изысканных гравировок или дополнительного декора на нем не было, что мне понравилось.

Очень интересно смотрелся камень — будто черное стекло, внутри которого кто-то зажег крошечную фиолетовую лампочку. Поколебавшись, я надел его на правую руку и, прихватив с собой двести голдов, покинул банк.

Первым делом мне хотелось закрыть все долги.

Поэтому я купил для Арахны и отнес ей в храм хорошего эля и нитку мелкого розового жемчуга: кто знает, доживу ли до весны, чтобы преподнести ей подарок после пробуждения.

Потом разжился в лавке корзиной и двумя винными кувшинами с восковыми пробками, и, укрывшись в подворотне от лишних глаз, наворожил бухаловом абсента для Гермеса. И едва успел справиться к полудню. Часы на ратуше уже отбивали двенадцать часов, когда я водрузил обещанный подарок в центр первого попавшегося перекрестка, и корзина мгновенно пропала, точно она провалилась в невидимую дыру.

Ну что ж, приятно вам там погудеть. Привет Дионису!

Что-то мне подсказывает, что с этим парнем мы бы нашли общий язык.