Боги, пиво и дурак. Том 6 (СИ)

Помню, как от нас ошалело отступили стражники. Потом я много раз пытался представить, как должны были выглядеть сияющий божественной силой ангел с крыльями и плешивый Пан на копытцах, идущие в сопровождении двух жирных и приземистых куриц размером с вола, которые по утверждению Деметры являлись Фениксами.

Помню запах краски. И что мы хохотали, срывая голоса.

А еще — что трудно держать волосы блюющему ангелу. Крылья, блин, мешают.

Дальше — абсолютный мрак и белый шум.

Очнулся я в холодном подвале, на куче какого-то старого тряпья. Руки-ноги — человеческие, трусы заляпаны краской. На поясе — впившийся в кожу ремень с ножнами. На груди — договор Аида. С красочной росписью Деметры на всю страницу. Внизу приписка: «И все равно ты сволочь!»

А рядом со мной лежала совершенно обнаженная героиня «Аватара». То есть вся синяя с золотом. Даром что богиня.

Я осторожно приподнялся.

О, моя голова!.. Она болела так, будто рога с нее спиливали по живому!

Нетвердым шагом я приблизился к узкому окошку и выглянул наружу.

Едва начинало светать. И для такого раннего часа на улице было до жути многолюдно! Стражники и жрецы стайками сновали туда-сюда. У перекрестка галдели и посмеивались рабочие. Ветер пах очистительными курениями и благовониями.

Вот уж не знаю, добрались ли мы до храма, но напротив нашего подвала и дальше, по направлению к площади, прямо на мостовой прямым текстом и веским словом было сказано все самое главное и про Зевса, и про Посейдона. И портреты были — большие, выразительные. Золотой и синей краской. Все, как заказывала Деметра — борода и член.

Ничего лишнего.

Глава 9 Истина не в вине, а в рассоле

Я смотрел в окно, ощущая своеобразный демонический восторг от открывавшейся взору панорамы.

Ну мы и творчество натворили, блин. И главное при всей простоте исполнения оставляет колоссальный простор для интерпретаций! Простое слово, намекающее на Ганимеда, при свете нового дня звучало как политическая сатира, упоминание о деревянной лошади выглядело таинственным иносказанием, да и сами портреты можно было расценить как дерзкий протест против своеволия богов! Бенкси нервно курит в сторонке от зависти.

Испуганные жрецы прикрывали лицо ладонью, чтобы не осквернить свой взгляд кощунственными изображениями. Бедняги до конца не могли определиться, как следует относиться к этим картинкам, и на всякий случай подглядывали сквозь пальцы и перепрыгивали с чистого островка на островок, чтобы не наступить нарисованным богам на сокровенное. Рабочие потешались над ними. Стражники, похоже, по большей части были христианами, как и королевская семья. Так что они храбро и сурово чеканили шаг по мостовой, но время от времени крестились на поднимающееся солнце.

Да-ааа, Даня. Ты опять отличился. Как начал в свое время с бедной ратуши — так все и тянется. Если в этом мире тебе и суждено войти в историю, то уж точно с каким-нибудь позорным прозвищем.

И тем не менее я улыбался.

Во-первых, психотерапия Деметры явно прошла успешно. Я не просто дожил до заката, а умудрился справиться со своей непростой миссией и заполучил подпись богини в договоре Аида! Для меня это означало появление официального покровителя, с которым придется считаться даже Зевсу и Совету.

А во-вторых, мне становилось неудержимо весело, стоило только представить реакцию олимпийских братьев. О, я бы дорого заплатил за возможность увидеть их лица! И пусть это был очень маленькой, но все-таки местью и от меня лично. За все хорошее, как говорится. И за Фортуну с Янусом, и за мои кости, переломанные той проклятой телегой. И за Буцефала вместо приличного коня.

Но, как бы то ни было, мы с Деметрой неслабо так влипли.

Что теперь будет? Как отреагируют боги на такое кощунство? И каким образом двум синим голым художникам неприметно унести отсюда ноги?

И кстати, про голых художников.

Я обернулся на богиню, умиротворенно почивавшую на куче старья.

Интересно, а мы того… Просто спали? Или как?..

Напрягая свою память, я пытался вспомнить хоть что-нибудь о том, как мы очутились в этом подвале. И что здесь делали.

Но единственное, что смог выудить из своей памяти — это ощущение горячего дыхания, обжигавшего мне шею.

И что же это было? Сладкий сон или вздох страсти?

Опустив глаза, я принялся искать Лёху — и с ужасом понял, что черепушки у меня на поясе нет.

Всю похмельную муторность мгновенно как рукой сняло.

Что за черт? Где Лёха? Неужели я потерял его?

Стиснув голову руками, я вдруг понял, что в облике Пана я уже не носил некроманта на поясе. И судя по всему, мой друг остался в той подворотне, где мы раздевались.

Выругавшись себе под нос, я подошел к Деметре. И первым делом на всякий случай свернул и убрал себе за пояс договор Аида с подписью.

И уже потом осторожно коснулся ее плеча.

Богиня только отмахнулась от моей руки, как от мухи, и перевернулась на другой бок.

Но я не отступал: погладил ее по щеке, по волосам.

Какая она все-таки красивая.

— Деметра, — вполголоса позвал я. — Просыпайся.

— Н-нне, — выдохнула богиня, не открывая глаз.

— Мы уснули, а на дворе уже рассвело.