Боги, пиво и дурак. Том 6 (СИ)

— Тоже верно, — вздохнул Альба. — Поэтому я пока и не принял окончательного решения. Но что-то нужно менять, Даня. Что-то нужно менять… Я еще не принял корону, но уже чувствую, какая это тяжелая ноша. Ощущение, что королевство трещит по швам. И именно мне выпало удерживать его в этот момент.

Я задумчиво посмотрел на друга.

Все-таки королевская кровь — необычная штука. У Альбы явно кроме сельскохозяйственных способностей имелось кое-что еще, о чем он не распространялся. Например, обостренная интуиция.

— А может, трещит не только наше королевство? — проговорил я. — Может, это весь мир трещит по швам?.. И главные проблемы там? — и я многозначительно показал пальцем наверх.

Глава 16 Даня-не-жрец

К гостевому дому меня доставили без лишнего шума. Альба дал мне всего двух сопровождающих — скорее, в качестве охраны, чем конвоиров.

Растолкав друзей, я как можно короче объяснил суть происходящего и велел собираться.

Маленькая Лидия хныкала сквозь сон, Ника принялась носиться по лестнице взад и вперед, упаковывая самые ценные вещи. Лилит, совсем не по-монашески выразившись прямо при ребенке, ушла на кухню за съестными припасами в дорогу. А мы с Графычем отправились на конюшню готовить телегу, чистить и запрягать лошадей.

— Думаешь, мы сможем найти этого твоего Кира? — спросил меня Графыч, вооружаясь скребками и щетками.

Словечко «твоего» неприятно резануло слух.

— Своими силами — не думаю, что получится, — отозвался я, придирчиво выбирая себе на хозяйственной полке орудия труда. — Но с божьей помощью — все может быть. Вот только…

Уставившись на щетки, я вдруг задумался.

А действительно ли Кир заслуживает того, чтобы оказаться в руках палача? Ведь его уж точно не станут мариновать в камере, а как-нибудь показательно и люто казнят.

Да, сейчас из-за его поступка «Парящий Гриф» перебазировался в тесные одиночки Мефодиевской крепости на скудные харчи. Но какой была альтернатива? Поступить в распоряжение богов в качестве живой жертвы? Чем бы это закончилось для нас, сейчас было сложно даже предположить.

Но я пятой точкой чуял — вряд ли чем-то хорошим, приятным и полезным для здоровья.

Не зря, ох не зря король снял запрет на сокрушительные конструкты. Он явно хотел, чтобы в азарте мы показали все, на что способны в критической ситуации.

И мы, блин показали!

Разворотили всю арену, потом еще и копию Джасуры призвали.

А еще его величество знал истинное положение дел с нашим пропавшим магистром. Восклицание королевы о «прихвостне Сета» наталкивало на мысль, что с самого начала отношение к нашей школе могло быть предвзятым. И хоть это попахивало манией величия, не исключено, что новое правило появилось специально для того, чтобы заманить нас в ловушку. И каким бы другом не был для меня Альба, вряд ли он мог как-то повлиять на решение отца после того, как мы в эту ловушку вляпались.

Так что, если постараться заглушить лишние эмоции и подумать трезво, Кир не такой уж ублюдок, как могло показаться сначала. Хотя нет, все равно — сволочь. Потому что мог предупредить. Должен был предупредить!

Но плевать ему было и на нашу школу, и на всех нас. Кир слушал только Оракула, и служил лишь ему одному.

С другой стороны — Альбы ведь тоже мог бы меня предупредить. Или он узнал о намерениях отца слишком поздно? А может, просто в этом вопросе будущий правитель внутри принца смог победить друга?.. Ведь, наверное, с позиции королевской власти такие персонажи, как мы, больше похожи на бомбу замедленного действия, чем на что-то полезное для общества.

Голос Графыча вывел меня из задумчивости.

— А что с конем Азры делать будем?

Я обернулся.

В самом деле, хороший вопрос.

Глянцево-вороной демон на четырех копытах, сверкнув в мою сторону глазом, недовольно зафыркал, будто понял, что речь идет о нем. Застучал подковами по деревянному настилу денника, пружинисто переминаясь с ноги на ногу.

— Ну не здесь же его оставлять, — сказал я. — Азра нам этого не простит, когда вернется.

— Как скажешь, — хмыкнул Графыч, мягкими движениями обрабатывая скребком спину своего первого парнокопытного клиента. — Но лично я на него не сяду. И девушек на этого зверя сажать бы не стал. Сам верхом на нем поедешь?

Я подошел к деннику. Жеребец Азры злобно скосил на меня глаза и угрожающе повернулся задницей — мол, щас как долбану тебе по башне копытом — мало не покажется.

— Ну, ехать на нем мне и самому не хотелось бы, — признался я. — Но привязать-то к телеге можно. Да, зверюга? Поедешь с нами домой? Извини, но придется пока без хозяина.

Я протянул руку и, схватившись за недоуздок, развернул конягу к себе головой.

Жеребец по-заячьи навострил уши, хищно отвел их назад.

И тут у меня на поясе проснулся Лёха.

— Красавец! Не конь, а песня! — проворковал он, поблескивая глазами.

Жеребец фыркнул. Расслабил уши. Потянулся мордой к черепушке, но перекладины денника мешали ему.

Я погладил коня по шее. Сначала осторожно, потом уже спокойней. И зверь при этом не попытался меня сожрать или приложить копытом.

— Что происходит? — удивился Графыч, отвлекшись от своего занятия. — Ты его зачаровал?..