Боги, пиво и дурак. Том 7

Она улыбнулась — но на этот раз улыбался только ее рот, а глаза смотрели все так же невесело, как и минуту назад.

— А теперь я собираюсь выпроваживать тебя. У меня сегодня в полдень мероприятие в одном городе, которому я покровительствую. Надо привести себя в канонический вид и замотаться в белую простыню, как того требует традиция, — отшутилась она.

— Нафиг простынь. Объяви протест, положи начало новой традиции и выйди к народу голой с фиговым листочком на причинном месте и с феминистическим транспарантом над головой «Мое тело — мое дело»!

Деметра рассмеялась. На этот раз — по-настоящему.

— Ты заметил, что как только мы вместе сходимся, в голову обоим начинают приходить жу-ууткие, и вместе с тем совершенно прекрасные идеи, от которых весело и земля горит под ногами? Но на этот раз я, пожалуй, все-таки воздержусь.

— Неужели храбрости не хватает? Не могу поверить!

— Нет, просто фиговые листочки закончились, — парировала Деметра, улыбаясь. — Но тебе и правда пора.

Я кивнул.

— Хорошо. Тогда до встречи?

— До встречи, — с нежностью в голосе повторила она, и у меня на сердце потеплело.

Я подошел к двери, толкнул ее, окинул взглядом расстилавшуюся повсюду пустоту.

Надо сказать, с погодой им здесь явно повезло больше нашего.

— Слушай, а ты не можешь как-то наладить климат внизу? А то у нас в пересменке королей то дождь, то солнце, то мороз — очуметь можно. Это же в твоей власти?

— Теоретически — да, — отозвалась Деметра из глубины своей оранжереи. — Но я не стану вмешиваться, извини.

— Ну, нет так нет, — пожал я плечами.

— Это не из лени, если что, — сказала Деметра. — Просто у любого действия есть энергия отдачи. На протяжении многих лет король своей особой властью держал природные катаклизмы под жестким контролем. Все проявления допускались в умеренных количествах и сообразно сезону. За это время в природе накопилось достаточно энергии хаоса, и теперь нужно дать ей возможность выплеснуться. Иначе смерть следующего короля приведет к чудовищным последствиям, и хаос возьмет с человечества немалую жертву.

Я присвистнул.

— Понял. Природа сложней, чем кажется.

— Все сложней, чем кажется, — сказала Деметра, помахав рукой мне на прощанье.

В святилище я вернулся умиротворенным, с клоком конских волос за пазухой и новым поводом ненавидеть Зевса, чтоб он сдох.

Нергал не стал меня ни о чем расспрашивать. Только смерил пристальным взглядом, удовлетворенно кивнул — и отправился по каким-то своим делам.

Гая на месте тоже не было.

Зато кошки засуетились вокруг. В отсутствие хозяина они все дружно принялись наводить в святилище чистоту и уют.

Тогда я спросил, на найдется ли для меня лошади, потому что я бы хотел съездить в город. Но вместо коня мне вручили ярко поблескивающий амулет с зарядом на три-четыре перехода и провели краткий инструктаж, как им пользоваться.

Так я сам себе открыл портал недалеко от въездных ворот.

И оказалось, что в окрестностях Вышгорода сегодня неожиданно приятная погода — тихо, по-мартовски тепло и солнечно. Торговцы, выстроившиеся у въездных ворот, бойко переговаривались и подшучивали друг над другом. Стражники щурились на солнце и старались осматривать товар побыстрее.

В общем, красота.

Поскольку я был без телеги, то прошел КПП без очереди и досмотра.

Город жил обычной жизнью выходного дня. Рынок кипел, горожане спешили по делам, жрецы активно окуривали храмы. Мальчишки с ящичками леденцов и свежих кренделей в руках наперебой расхваливали отцовские товары. Свернув в сторону «Жареного Лося», я услышал из окон одного из домов радостные хмельные голоса:

— За тебя, Димитрий!

— За друга!

— Пей до дна, долгих тебе лет! А ну-ка, братцы, тащите еще бочонок!..

Еле слышный женский голос на фоне угрожал кому-то поленом за пьянство средь бела дня, но кутеж было не остановить.

Я улыбнулся.

Хорошо. У кого-то праздник и дружеская попойка.

Вот вытащу своих — и мы тоже непременно радостно напьемся.

Приблизившись к таверне, я с изумлением увидел человек пятнадцать женщин и мужчин. Переминаясь с ноги на ногу, они чего-то толпились у калитки, не решаясь войти.

— Эй, а что случилось-то? — спросил я, нахмурившись. — Чего не заходите?

— Так мы начало второго просмотра ждем! — звонко откликнулась немолодая горожанка в белом пуховом платке и теплой меховой накидке.

— Второго просмотра? — не понял я.

— Ну да, тот, что про любовь! — с широкой улыбкой ответила женщина.

— Ничего не понял, — пробормотал я и направился внутрь.

В «Лосе» тем временем как будто ничего не изменилось — те же зрители на лавках, стульях и на полу. На королевской доске — «Рабыня Изаура».

Увидев меня, Ника с радостным возгласом бросилась на шею.

Гости недовольно взглянули на нас — мол, мешают тут всякие.

Я взял Нику за руку и утащил на кухню, где хлопотал Леандр, грохоча сковородками. Поприветствовав нашего неизменного повара, я принялся расспрашивать кошку:

— Что происходит? Что там за «второй просмотр» люди ждут?