Боги среди людей

— Выходит, ангелы — британцы? — спросил Тедди.

— Несомненно.

— Очень тяжело было? — спросил он Урсулу в то утро, встретив ее с поезда.

Сестра побледнела и осунулась, как будто долго не выходила на воздух. Или побывала в бою. Интересно, встречается ли она еще с тем «мужчиной из Адмиралтейства»?

— Давай хотя бы сейчас не будем о войне. Ну да, было тяжело.

Первым делом они сходили на могилу Хью. Из церкви доносились высокие голоса прихожан, которые явились к воскресной заутрене и усердно вытягивали «Благослови, душе моя, Господа».

Надгробие Хью с избитой на первый взгляд надписью «Любящему отцу и мужу» все еще резало взгляд своей новизной. В прошлый свой приезд Тедди видел отца живым человеком из плоти и крови, а теперь эта плоть разлагалась под землей у его ног. «Избегай мрачных мыслей», — наставляла Урсула; совет, который сослужил ему добрую службу в последующие три года. А если вдуматься, то и до конца жизни. Тедди думал про себя, насколько добрым был его отец — лучшим из всех в семье. Как смириться с этой утратой?

— «Любящему отцу и мужу» — это печально, а вовсе не избито, — сказала Берти уже в девяносто девятом году, почти шестьдесят лет спустя после смерти отца Тедди.

Теперь его собственная жизнь тоже казалась ему историей. Берти спросила деда, какой подарок он хочет получить к своему восьмидесятипятилетию, и он ответил, что мечтает отправиться в небольшую экспедицию по «памятным местам». Тогда она взяла напрокат машину, и они отправились из «Фэннинг-Корта» в «вояж», как называла то путешествие Берти; Тедди называл его «прощальным туром». Он был уверен, что после миллениума долго не протянет, и рассматривал эту поездку как своеобразное подведение итогов его жизни, итогов тысячелетия. Узнай он, что ему отпущено еще более десятка лет, удивлению его не было бы границ. Путешествие получилось и странным, и приятным, исполненным чувств («Мы испытали весь спектр эмоций», — сказала впоследствии Берти), причем подлинных, а не просто ностальгических, которые, на вкус Тедди, стоили бы очень дешево.

С годами надгробие Хью поросло мягким лишайником, и надпись читалась с трудом. Сильви была похоронена в другом месте на том же кладбище, как и Нэнси, и ее родители. Тедди не имел представления, где лежат Уинни и Герти, но Милли тоже покоилась здесь, наконец-то обретя дом после целой жизни неприкаянных скитаний. Все эти люди, думал Тедди, связаны с Берти тонкой красной нитью, хотя она с ними никогда не встречалась. Памела и Урсула, как и Беа, выбрали кремацию. Тедди подождал, когда расцветут колокольчики, чтобы развеять над ними прах Урсулы. Имя мертвым — легион.

— Избегай мрачных мыслей, — посоветовал он Берти.

— А ты бы какую надпись хотел на своем надгробии? — спросила она, пропустив мимо ушей дедовское наставление.

Тедди представились бесконечные белые поля военных кладбищ. Имя, звание, номер. Ему вспомнились строчки из Китса: «Здесь покоится тот, чье имя было начертано на воде» — эпитафия, которую Урсула всегда считала слишком трагичной. Потом он подумал о Хью. Тот вообще однажды заявил: «Можете просто выкинуть мой прах с мусором, я не обижусь». Затем на ум пришло мемориальное кладбище на лугу Раннимид и высеченные на камне имена погибших, у которых вовсе не было могил.

Что-то изменилось. Но что? Ну конечно же: непослушного развесистого конского каштана, отбрасывавшего тень на могилы, больше не было; на его месте высадили небольшие цветущие вишневые деревья. Старая каменная стена, прежде скрытая орешником, теперь оголилась; ее почистили и обновили.

— Похороните меня в лесу, — сказал наконец Тедди. — Без имени, без эпитафии, просто посадите дерево. Лучше всего дуб, но подойдет любое. Только не перепоручай этого маме.

Смерть — конец всему. Иногда нужна целая жизнь, чтобы это понять. Он подумал о Санни, неустанно странствующем в поисках того, что сам Тедди оставил позади.

— Обещай прожить свою жизнь с умом, — сказал он Берти.

— Обещаю, — отозвалась Берти, уже в свои двадцать четыре зная, что это вряд ли возможно.

Гимн «Любовь Божественная, превосходящая любовь земную» возвестил, что утренняя воскресная служба подходит к концу. Тедди бродил среди надгробий. Похороненные здесь люди в большинстве своем умерли задолго до его рождения. В дальнем конце кладбища Урсула собирала конские каштаны. Деревья вымахали огромными, и Тедди задумался, сплетаются ли их корни с костями покойных; представил, как они прорастают через грудные клетки, браслетами обвиваются вокруг запястий и лодыжек.

Когда он подошел к Урсуле, та внимательно рассматривала колючую зеленую скорлупу. Сквозь трещину поблескивал гладкий ореховый бочок.

— Плоды дерев, — сказала она, передавая каштан Тедди. — Media vita in morte sumus. «Посреди жизни мы объяты смертью».^{61} Или наоборот? Правда же, есть нечто волшебное в том, как жизнь зарождается прямо у тебя на глазах, только-только входит в этот мир: как появляется на свет теленок или распускается бутон?