Боги ушли, твари остались

Альфред недоверчиво улыбнулся. Он уже стал привыкать, что Аделия окружена сплошными неясностями. Но услышать такое признание и поверить — был не готов.

Она напрочь забыла обо всех легендах и предосторожностях. Ей важно было доказать.

— Я десять лет провела в лагере. Однажды туда приехал офицер НКВД. Увидел меня, влюбился и предложил стать его женой. Взамен обещал вытащить на свободу. Я согласилась. В Москве выяснилось, что его посылают в командировку в Канаду, и я должна ехать с ним. Потом мы оказались здесь. За всё это время между нами ничего не было. Сначала он настаивал, потом плюнул и стал пить.

— Подожди! Так он кто? Русский? Немец? Австриец?

— Не знаю. Он спас меня. Вытащил из лагеря.

— Выходит, он — советский шпион?

Внутри у Аделии что-то оборвалось. Всё! Свершилось! Теперь будь, что будет!

— Не знаю, — пожала плечами, — он меня в свои дела не посвящает.

На Альфреда обрушилась слишком невероятная информация. Он смотрел на Аделию и не понимал, как ему реагировать.

— Иди ко мне, ляг рядом. Судьба смилостивилась над нами. Мы встретились. Мы вместе… Остальное к нам не имеет никакого отношения.

Альфред подчинился. Тело Аделии было настолько притягательным, что, находясь рядом, он не мог ни на чём сосредоточиться. А её признание потрясло своей простотой и безыскусностью. К тому же сделанный укол морфия, которым Альфред пользовался, чтобы укротить боль после некоторого возбуждения, вызвал легкое отупение. Альфреду захотелось вновь окунуться в воспоминания. Только туда можно было сбежать от необходимости реагировать на услышанное.

Глава десятая

Старик безмятежно посапывал в кресле. Альфред позавидовал ему. Как хорошо быть старым, уверенным в своих жизненных принципах, человеком. А ведь и ему не живется спокойно. Убегает от Эльзы, пьёт, хотя это совсем не по летам, страдает от предательства бывших учеников и последователей. Надеется вернуть расположение Гиммлера… Получается и он не так уж счастлив. Внезапно Альфреду показалось, что по-настоящему счастливым был не кто-нибудь, а он сам. До встречи с Аделией в опере. Так может, не теряя времени, приказать Ульриху, чтобы он отвез её и мужа обратно в Берлин? И навсегда забыть об этой встрече? Вернуться к прежней привычной жизни? Забыть как о странном несвоевременном сне? Он не станет сообщать об этой парочке ни в гестапо, ни в полицию. Просто забудет. Да… это единственно разумный выход. Вокруг война. Не время предаваться романтическим чувствам. Он солдат. Никакой любви, только воля. Железная, несгибаемая. Прав Вилленгут — истинный ариец создан не для женщины, не для плотских наслаждений, а для выполнения великой миссии — превращения скота в сверхчеловека. Судьба и Бог уготовили ему это испытание. Абсолютно адское искушение. Самое непредсказуемое, вырывающее из глубины души сокровенное, с чем жил последние десять лет. Если бы за это время ему удалось забыть Аделию, никаких чувств эта встреча не вызвала бы. К чему врать самому себе, он всё еще её любит. Возможно, даже сильнее. Пустота, столько лет смущавшая его душу, впервые исчезла. Он снова почувствовал себя молодым, любящим, желанным. И словно знак судьбы — боль, возникшая у него в постели, вернула к действительности. Не может продолжиться то, что не имеет продолжения…

— Альфред, сынок, кажется, я слегка вздремнул! Мне снился король Артур, он показал мне несколько карт Европы. На них была только одна страна — Германия. Её границы на Востоке омывала большая река. Я спросил — а что дальше? Но он лишь покачал головой.

— Правильно, мы уже на Волге, — пребывая всё еще в своих размышлениях, подтвердил Альфред.

— Да! Но за ней на картах ничего не было! Пустота. Пустыня Тартар… Король о чём-то меня предупредил… Налей-ка, стаканчик.

— Сначала позавтракаем.

— Сперва налей.

Альфред исполнил просьбу. Сделав несколько глотков виски, Виллигут взглянул мимо Альфреда и присвистнул, не то от неожиданности, не то от восхищения. Альфред обернулся. По лестнице спускалась Аделия.

Как она успела так преобразиться? На ней было легкое приталенное шифоновое платье синего цвета в белый горошек, отлично облегающее её стройную фигуру с маленькими точеными ногами. Каштановые волосы, заплетенные в две косы, были уложены так, что создавали ощущение короны. Горделиво приподнятый нос придавал лицу торжественно-повелительное выражение. При этом на губах играла смущенная улыбка. Но главное, глаза — они светились счастьем. Осторожно спускаясь по ступенькам в туфлях на высоких каблуках, она словно снисходила к ним из царства света.

— Богиня! — прошептал Виллигут.

Альфред не удержался, поспешил к лестнице, чтобы помочь преодолеть последнюю ступеньку. Она коснулась его руки, и у Альфреда от волнения защемило сердце.

— Позвольте познакомить — Аделия Шранц, внучка известного венского архитектора.

— Виллигут, Карл Мария — кивнул, очарованный её красотой старик.

— Мой учитель, — представил его Альфред.

Аделия подошла к Виллигуту и грациозно протянула ему руку для поцелуя. Старик не преминул с жаром приложиться к ней своими влажными губами.