Боги войны

Казацкие старшины, до того смирно молчавшие, засмеялись.

– Эко тебя повело! – тоже рассмеялся Ермак. – А на Каспии хорошо! Там тебя князь Урус ждёт с больши-и-и-им блюдом! Чтобы в рахат-лукум и миндаль голову твою на то блюдо уложить!

– Типун тебе на язык, атаман! – отмахнулся Матвей. – Ну так что, Ермак, думай!

А Ермак смотрел, смотрел на бухарцев!

– Отчего сам Кучум, мой друг сердечный, не отобьёт караван у Карачи? Они ведь тоже друг с другом не понаслышке знакомы? Им ведь тоже есть что вспомнить!

– Кучум не может оставить свои владения на Ишиме! Люди Сеид-хана повсюду. И войско послать не может: ему оно там надобно!

– Резонно, – кивнул Ермак. – А сколько людей у Карачи? Сколько тех, что караван на Вагае держат?

– Да совсем немного, белый атаман! – так и потянулся к нему купец. – Сотни две, не более!

– Об одно колено перешибить, – подмигнул казакам Матвей.

Ермак выжидающе вздохнул.

– Что дадут хивинцы, коли освободим мы караван? – спросил он.

– Четверть товаров отдадут, – сразу ответил купец – знал цену!

Ермак взглянул на Матвея – и тот весело подмигнул ему, мол: ну, атаман?!

– Хорошо, купцы, мы вам поможем, – вынес вердикт Ермак. – Отобьём ваш караван у Карачи. – И добавил, обращаясь уже к Матвею и своим казакам: – Был бы кто другой, не Карача, я бы ещё подумал, но от такого подарка отказываться – грех!

…А было это всего двумя неделями ранее.

Карача стоял на коленях перед своим прежним хозяином – Кучумом. Встреча происходила на юге Сибирского ханства, в Ишимских степях. В большой юрте хана.

– Вот так, мой хан, – закончил свою речь Карача. – Я хотел наказать Ермака за тебя, моего хозяина, за горькую обиду, тебе нанесённую, и послать за тобою, мой хан, призвать тебя в твою столицу, но поплатился за это! И моими сыновьями, и всеми родными, и лучшими нукерами! Клянусь Аллахом, всё так и было! – Карача склонился и ткнулся головой в ковёр. – Вот как жестоко поплатился я за своё честное сердце!

Кучум не верил ни одному слову Карачи, как любой азиат не верит другому азиату, потому что за слезами и уверениями в вечной дружбе, как правило, кроется обман, а всему голова – сиюминутная выгода. Именно так, обманом, когда не получалось силой, предок Кучума – Чингисхан брал цветущие и сильные восточные города. В лучшие времена Кучум отрубил бы Караче голову, а то и кожу содрал бы с живого, но времена были иные. И предполагали решить всё миром и объединиться против общего врага. Именно на это и надеялся Карача. И ещё на то, что Кучум заинтересован получить остатки его армии. Вместе они стали бы куда сильнее!

– Поднимись, Карача, поднимись, – ласково сказал старый Кучум.

– Не смею! – пролепетал тот.

– Поднимись, говорю, – настоятельно повторил Кучум.

Карача поднял голову, но с колен не встал.

– Что ты предлагаешь, мой друг? – спросил Кучум. – Ведь твоё честное сердце уже подсказало тебе, как быть, не так ли?

– Подсказало, мой господин! – ответил визирь, и глаза его вспыхнули весёлым и зловещим огнём.

– Тогда говори, мой друг…

Вот тогда Карача и сказал:

– Голод и холод истощили силы Ермака, но разбойник всё равно дерётся как заговорённый! Его люди страшны в битве! Да ты и сам знаешь это, мой повелитель! Его можно выманить только хитростью! И только хитростью взять!..

Визирь смотрел перед собой, но видел то, что не смог бы увидеть никто другой. Месть! На губах его оживала змеиная улыбка. Он был целиком и полностью во власти своего плана!

– Говори, Карача, говори, – нетерпеливо потребовал Кучум.

– Мы пустим слух, что мои люди захватили бухарский караван, – кивнул Карача. – Твои люди придут к Ермаку и попросят освободить этот караван! За большую плату! Они скажут, что караван на Вагае! Пусть Ермак сядет в свои лодки и поплывёт, а он сделает именно так! Наши люди будут следить за ним вдоль берега! А когда он дойдёт до Вагая и будет спрашивать, где бухарский караван, каждый первый встречный, уж мы позаботимся об этом, укажет ему путь, и путь этот приведёт Ермака к нам! – Карача, что есть силы, сжал кулаки. – К тебе, хан Кучум! В твой капкан!

Тишина вдруг зверем затаилась в шатре хана.

– Горе тому, кому выпадет иметь такого врага, как ты, Карача, – улыбнулся своему визирю хан Кучум. – Большое горе!

11