Боги войны

Самому мне их не одолеть, я ж банально не знаю, сколько там врагов. В доме тишина, так что нужно срочно к нашим. Бежал я по широкой дуге, забирая вправо, там были хоть и пустые сейчас, без листвы, зима все же, но кусты. Впрочем, спрятаться мне не удалось. Раздались выстрелы, как минимум из двух стволов. Винтовка и слышанный ранее автомат. Я вжался в снег, его было много, и за кустами меня, скорее всего, не видно. Но я, блин, большой, так что… Лежу и боюсь дышать, что делать? Сам себя загнал в задницу. Нет бы караулить под люком, так нет, побежал дурень. Выстрелы все же прекратились быстро, немцы, а скорее всего, это были именно они, понимали, что это их выдает. Но уже было поздно. С наших позиций что-то громыхнуло, и я увидел разрыв снаряда возле дома.

«Выше и дальше давайте, ребята!» – пронеслось у меня в голове.

И тут же, с разницей в двадцать секунд, начался обстрел. Сначала чердак, а затем и сам дом разлетелись в щепки уже после пяти выстрелов. Как так смогли, я не понимал.

«Эк его сложило-то! – я аж обалдел от увиденного. В первый раз вот так живьем вижу результат работы моего же орудия. – Интересно, а кто наводил-то?»

– Живой? – встретил меня командир. – Ты какого хрена туда поперся, да еще и один?

Я стоял с поникшей головой и виноватым взглядом поглядывал на лейтеху. Выходило смешно, даже опустив голову, я один черт смотрю на командира сверху вниз. Тот, впрочем, не сильно ругался, но все же пропесочил. Наводчиков-то больше нет, не самому же за панораму завтра вставать. Да, это именно командир стрелял, классно стрелял, если честно, в темноте-то! Отбрехался я как-то, вроде сошло, но больше, конечно, так делать не нужно, могут ведь и в особый отдел накапать.

Утро принесло нам сюрприз в виде командира дивизиона, командира нашей батареи и старшего лейтенанта, что командовал батальоном, который мы прикрывали.

– Молодцы, бойцы! – скороговоркой пробасил усатый старлей, пожав руку нашему командиру батареи. – Сегодня разведка ночью ходила, немцы будут перегруппировываться, подтянут подкрепление и свои большие пушки. Короче, лейтенант, пойдем, поговорить нужно.

Когда лейтеха вернулся, все смотрели на него, ожидая рассказа. А он, гад, только улыбнулся и приказал мне, разведчику и одному из связистов идти за ним. Как оказалось, мы идем искать запасные позиции, с которых сможем работать по ширине в километр, а самое главное, в глубину на восемь-десять километров. Именно там сосредотачиваются немцы. Полковая разведка сейчас, рискуя жизнями бойцов, сидит у немцев в тылу. Ожидают лишь одного: когда немцы соберутся с мыслями окончательно. Это, значит, чтобы накрыть их там разом. Я, услышав это, пригорюнился немного. Блин, там работы на целый полк, а у нас? Где орудия-то? То, второе из нашего взвода, починили, конечно, там фигня какая-то была. Но если командир не злой, значит, реально были проблемы, а не трусость расчета. Все равно в два ствола какую плотность мы сможем создать? Вот так прямо и спросил.

– Пока мы тут бродим, прибудут оставшиеся орудия из дивизиона. Совершенно ясно, где они сейчас нужней, так что будет из чего стрелять, главное – это чтобы разведка смогла выжить.

Когда мы вернулись из обхода окрестностей, застали на позиции картину маслом. Четыре таких же МЛ-20 готовились занять свои места в укрытиях. И это называется весь дивизион? Так от него же только батарея и осталась! Тремя взводами работать по такому фронту? Дела…

Около десяти утра подвезли снаряды. Подводы длинной цепью притащились к нам, и началась разгрузка. Потаскали, однако. По два боекомплекта на ствол, и это не все. Снабженцы потянулись обратно в тыл, за новой партией. Прибывшие недавно остатки дивизиона окапывались и обустраивали свои позиции неподалеку от нас.

Завтрак сегодня был поздним, повар опять где-то пропадал. Наелись и в который раз проверили маскировку позиции. Вокруг, если честно, было очень шумно, но я не переживал, так как до врага все же далеко. Командиры батарей занимались дублированием связи, прокладывали новые линии, которые уходили далеко, через весь город. Около трех часов дня поступил приказ о готовности. Значит, в любой момент может начаться стрельба. Точнее, приказ поступит. Я сначала не понимал, как разведка даст точные координаты, как я когда-то, по карте, что ли? Оказалось, командир дивизиона ушел с ними. Смелый и достойный человек. Это ведь непросто, да, с ним связист и разведчики, но работа у него будет сложная. Так как нас свели всех вместе, то и на передке сейчас сразу командиры обеих батарей. От нашей, правда, всего один взвод, но старлей Иванцов там же. А в разведку ушел, как и говорил, сам командир дивизиона майор Тищенко.

– Первому! – услыхав возглас нашего замкомандира Васильева, продублированный командиром орудия, я «проснулся» и, прильнув к панораме, взялся за рукояти маховиков. Клацнул рядом затвор, принимая заряд. – Осколочный, прицел сто тридцать… – Дальше было как в тумане.

Отрывистые команды, приказ шел нам, как первому орудию. Крик замкового о готовности. Приказ на открытие огня и выстрел. Отпустив шнур, кричу: