Боги войны

– Не знаю, а чего, домой опаздываешь? – не понимаю я его радости, но шучу в ответ.

– Держите, будете знать теперь, – протягивает мне часы.

– Снял, что ли? – спрашиваю я. Блин, попадусь я с этими котлами.

– Так трофей же! Эти с вашего немца, мой без часов.

– Какой ты честный, – удивляюсь я. – Оставь себе, только не свети особо.

– Нет, у меня точно отберут, а вы все же командир, вам положено. Да, и бинокль возьмите, я поглядел, хороший, светлый такой! – боец рад, видно по нему, что доволен, как слон.

– Ладно, давай, – беру из руки бойца часы и, поглядев, охреневаю. «Омега», офигеть, откуда у простого бойца такие часы? Открываю документы и мгновенно понимаю откуда. Фельдфебель Грубер, семнадцатого года рождения, опытный гад. О, член партии… Тогда понятно.

Застегнув часы на руке – хорошо сидят! – повесил на шею и бинокль. Тут же решив проверить, о чем говорил Никоненко, смотрю через линзы на наши позиции. Класс! И правда, очень светлая оптика.

– Там, где эти лежат, – вновь подает голос мой боец, – немецкие позиции видно.

– Чего ж ты молчишь? – сплюнул я. – Пошли!

А уже через пять минут наблюдений я отправил Никоненко к Иванцову. Немцы были метрах в пятистах, порядочно отошли. Нам тут ничего пока не угрожает, поэтому просил передать командиру приглашение занять пригорок.

Еще через полчаса на гребне уже устраивался наш взвод. То есть взвод прикрытия и мы, артиллеристы. Подготовить позиции или окопаться времени не было, враг не даст нам такой передышки.

– Смотри, почему они так спокойно отошли, – указывает мне командир. Как он разглядел? После того, как он мне буквально пальцем ткнул на мину, почти не прикопанную, я стал внимательно оглядывать весь склон. Да, только плохо укрытых разглядел три штуки, а сколько их на самом деле? Получается, весь обратный склон, обращенный к врагу, засеян минами. Нормально придумали. Забираются советские бойцы на пригорок, ничего им не угрожает, расслабляются и, начиная спускаться, попадают на мины. Вот немцы суки какие, придумали ведь…

– Что же делать? Как тут пехтуре идти? Кто не подорвется, немцы перестреляют, как в тире.

– Задачка. Так, связь есть? – командир спрашивает у связиста.

– Да, конечно, все исправил, товарищ командир, – связист был рядом и ответил тут же.

– Первому, – далее пошла команда, а мы вновь ушли через кусты на нашу сторону гребня. Сейчас мои ребятки стрелять станут, как бы под осколки не попасть.

Стреляли недолго, выпустив около десятка снарядов, стараясь делать поправки только на дальность, командир пробивал тропу. Надо заметить, отлично справлялся. Конечно, сам склон нам не достать, но дальше должны были подчистить. Детонаций было несколько, возможно, что и пройдет теперь пехтура, протралили. Но вот когда мы прекратили огонь, на гребень посыпались мины, а также начали стрелять и орудия. Возможно, немецкие танкисты подключились.

– Всем укрыться, голов не поднимать! – Команды были всем понятны, так что выполняли их легко. Место было хорошим, мы внизу, чтобы попасть, фрицам надо постараться. Но, конечно, минометом могут.

Накаркал. Сразу двоих бойцов накрыло одной миной. Командир тут же приказал рассредоточиться, но немцы словно с цепи сорвались. Они вообще не стреляли никуда более, только по гребню. Сразу стало ясно, что нас тут тупо похоронят.

– Некрасов! – услышал я оклик командира.

– Тута я, – улыбнувшись, повернул голову я.

– Давай наверх, вдруг подбираются уже, – показал мне направление старлей. – Связь есть?

– Исправляю! – донеслось до нас. Блин, опять обрыв.

– Давай скорее, а то нам тут каюк придет! – торопит старлей связиста.

Осторожно пробираюсь наверх, обходя чуть левее прежнюю позицию немецких корректировщиков. Кстати, минометный обстрел кончился. Едва оказавшись наверху и выглянув из куста, начинаю просто орать команды для передачи батарее. Немцы шли вперед, да еще интересно так, зигзагом. А, так это они по своим тропкам идут, где мин нет!

– Чего ж так долго огня нет? – сам себе говорю я и спускаюсь к нашим.

– Несколько обрывов, старается.

– Надо вызвать сюда остальных, будут помогать. Товарищ командир, до врага метров триста. Идут медленно, так как проходы узкие. Срочно нужно стрелять.

– Мне что, к орудиям сбегать? Занимай позицию, будем отбиваться, пока связи нет. Танки есть? – это он о немцах.

– Да, два. Может, все-таки послать гонца, чтобы положили несколько снарядов, может, задержатся? – О чем я? Тут шесть километров до батареи…

– Рядом пехота стоит, у них рация, нужно только до них добежать. Говори координаты, – командир достал из планшетки листок бумаги и быстро записал то, что я ему наговорил. – Боец, ко мне!

Ближайшим, я не удивился даже, был тот самый Никоненко, что уже порадовал меня своими умелыми действиями.