Богини Колизея. Любовь и кровь

— Тогда чего ты ревешь? — озадаченно поинтересовалась бывшая гладиатрисса.

— Меня… на него… стошнило… — еле выдавила из себя жертва сластолюбия Кассия. — А я так хотела ему понравиться, чтобы остаться во дворце, в таком красивом платье… Но он был такой противный… У него так пахло изо рта… что меня вырвало прямо ему на тогу…

И тут, перекрывая плач безутешной Корнелии, раздался такой гомерический хохот Ахиллы и Луции, что его услышали даже стоявшие у ворот охранники. Только Свами продолжала, словно мать, баюкать худенькое тело подруги, но и у нее на губах появилась сдержанная улыбка.

— А что потом? — поинтересовалась, едва отдышавшись, Луция. — Тебя выпороли?

— Да-а-а. Он отхлестал меня по щекам, а потом приказал вернуть обратно, точно я лежалый това-а-ар… А Видана так хохотала, что чуть не упала с ложа.

— Вот стерва, — стараясь казаться возмущенной, едва выдавила из себя Ахилла. — Ну ничего, не реви, подруга. Все обошлось лучшим образом. Ты, можно сказать, отделалась легким испугом.

— Ну, почему же, — в тон ей возразила Луция, — у девушки горе — не получилось стать наложницей самого Кассия. Слушай, малышка, перестань завывать. Я этого типа отлично знаю, не раз встречались на всяких пирушках. Что из-за его домогательств девушки самоубийством кончали, такое было. Но чтобы кто-то рыдал из-за того, что не смог стать его наложницей — впервые вижу. Лучше уж сиди здесь с нами. Может, мой Каризиан чего-нибудь придумает, как вы думаете, девочки?

— Да уж непременно, — с легким сомнением в голосе согласилась Свами. — Слышишь, Корнелия, еще не все потеряно!

И она ласково потрясла затихшую подругу, но та только сильнее прижалась заплаканным лицом к ее крепкому плечу.

— Слушайте, — вдруг вскочила Ахилла, — я по поводу воздыхателя Луции… У нас же где-то валяется его поросенок! Мы сейчас его слопаем!

— Скажи лучше «съедим», — сделала замечание Луция, которая после общения с Каризианом стала следить не только за собственной речью, но и поправлять плебейский жаргон Ахиллы.

— Ты съешь, а я слопаю, — весело огрызнулась гладиаторская воспитанница. — Какая разница, как сказать! Поросенку от этого не убудет, а я не собираюсь ломать себе язык и голову, подбирая всякие словечки. Где наш свин?

С этими словами она ловко обогнула подруг и, нырнув за койку Свами, завозилась с довольно увесистым свертком, нащупывая в темноте завязки.

— О! Здесь еще и в кувшине что-то плещется!.. Жаль, ножа нет, придется рвать беднягу на части!

— Не кричи ты так, — одернула ее благоразумная Свами, помогая Корнелии перебраться с пола на постель, — а то сейчас к нам примчится охрана и все отберет.

— Не посмеют, — решительно отрезала Луция, пытаясь в темноте нашарить руку Ахиллы с куском поросятины. — Побоятся скандала. У Федрины с Каризианом какие-то дела, так что он не захочет с ним ссориться.

— Постой-постой, — напряглась вдруг Ахилла, — они что, хорошо знакомы?

— Ну, не то чтобы хорошо… Мы с ним эту тему никогда не обсуждали, но ходили слухи, будто их видели вместе при странных обстоятельствах. А, кроме того, Каризиана часто сопровождали в поездках наши венаторы. А что? И где мой поросенок?

— Бери всего, — сунула ей тушку в руки Ахилла, чувствуя, что вот-вот решит давно мучащую ее загадку. — Камилл сказал, что эти господа в Путеолах пригласили нас потому, что им была нужна я… Среди гостей был твой Каризиан. Они еще с Севером перед началом наших выступлений зашли на нас посмотреть. Причем крутились около меня. Потом Каризиан привел к нам на постоялый двор лекаря и пошел шептаться с Камиллом… А потом… Ну и гад же он, твой красавчик! Да это он меня сюда упек!

— Не может быть!

— Еще как может! Что меня хочет купить ланиста из Рима, Камилл сказал после разговора с твоим лицемером. А с утра меня забрали люди Федрины с ним самим во главе. Значит, во дворце Севера и его папаши мне устроили смотрины, а поскольку Федрина рылом не вышел, то поручил это дело сенатору Каризиану. Я-то думала, что он нормальный человек, который приятельствует с Севером по ошибке, а он, оказывается, ничуть не лучше! Не буду я есть поросенка! Он небось его ядом намазал!

От злости Ахилла так с размаху ударила кулаком по стойке, поддерживающей постель Луции, что та чуть не переломилась. Знай она все это заранее, с каким бы удовольствием вцепилась в холеную физиономию сенатора!

— Ну и дела, — вздохнула обескураженно Свами. — Лучше бы мы сегодня лишний раз потренировались, чем такие потрясения испытывать…

Слушай, дорогая ты наша задира, давай подойдем к вопросу с другой стороны. Насколько я поняла из твоих рассказов, вашему ланисте позарез нужны были деньги. Значит, то, что ты попала сюда, для него лучший исход. И тебе не следует обвинять Каризиана.