Богиня ex machina

Очень быстро привыкшая к тому, что единственными звуками вокруг нее, исключая природные, естественные, было шуршание чуть влажной тряпки, стук переставляемой с места на место скудной мебели и собственное, едва слышное мурлыкание какой-то навязчивой, незатейливой мелодии, Ника мгновенно насторожилась, различив в тишине пустого поселка негромкое, но настойчиво приближающееся урчание автомобильного двигателя. «А машинка-то, судя по звуку, из классных, как бы не лимузин из гаража Имперского Совета», – подумала блондинка, выходя на крыльцо. Извечное, как Вселенная, женское любопытство гнало её посмотреть, что это за странный автомобиль объявился так далеко от города и привычных, загруженных трасс в столь неурочное время, тем более, что никакой опасности для себя со стороны внезапных таинственных визитеров девушка, привыкшая доверять своим ощущениям, не почувствовала. Впрочем, насчет марки авто и принадлежности его к «высшим слоям» своего класса Ника ошиблась – вдоль просторной, нынче совсем уж символической улочки между рядами пустующих, обветшалых и в большинстве своем заброшенных домиков двигался подержанный, старенький вездеходик из тех, что лет семьдесят назад в Империи начали выпускать исключительно для армейских нужд, а уже спустя пару десятилетий четырехместный, с двумя ведущими осями, неприхотливый в обслуживании и с фантастической проходимостью по бездорожью автомобиль активно и охотно начали приобретать жители сельских и пригородных районов.

Машина плавно, будто в замедленной съемке, остановилась у самой калитки, и тут же двигатель, и до того едва слышно урчащий, практически заглушаемый звуками осеннего ветра и шелестом опавшей листвы, неприметно смолк. «Здесь что-то не так, – разглядывая авто, подумала блондинка. – Когнитивный диссонанс в этой машинке… полное несовпадение внешнего облика с внутренним содержимым…» И хотя Ника неверно употребила давным-давно где-то подслушанные умные слова, по сути она была права, впрочем… мягко, чересчур мягко и нежно для обыкновенной сельской железяки, хлопнула дверца, и перед остроносой, запыленной «мордой» автомобиля появился Василь Андреевич, начальник сто восемнадцатой базы, царь и бог в этом районе космического пространства, как назвал его еще при первой встрече нолс Векки, в диком, несуразном на заброшенной дороге пустынного дачного поселка и рядом с потрепанным вездеходиком смокинге, при галстуке-бабочке, в белоснежной, даже на расстоянии хрустящей крахмалом сорочке и тускло, маслянисто блеснувшими в сером свете осени золотыми массивными запонками.

«Ох, ты ж, мать твою…» – невнятно успела подумать Ника, сообразив, что лишь начальник космической станции мог так быстро и безошибочно отыскать планетарного Инспектора по пеленгу коммуникатора, и одновременно оглядывая сама себя, будто со стороны. Короткие резиновые ботики на ногах, пожалуй, были не видны из-за заборчика, но вот широченные обтрепанные штаны из «чертовой кожи», давно потерявшие свой первоначальный цвет и подпоясанные выгоревшим, порыжевшим брезентовым ремнем, старенькая, не единожды штопанная на локтях и у ворота байковая ковбойка… вот только густая платиновая копна небрежно уложенных волос и пронзительный взгляд серых глаз остались от той имперской «звезды», что еще в начале этого лета встречалась с начальником сто восемнадцатой на сложных и неприятных переговорах с грубоватыми и самонадеянными представителями службы безопасности далекой тоталитарной планеты.

– Здравствуй, хозяюшка! – перебил сумбурные, галопом скачущие мысли блондинки Василь Андреевич, оглаживая свою шикарную ухоженную бороду. – Гостей принимаешь?..

«А куда ж от вас денешься-то? – подумала Ника, не успев сообразить – расстраиваться ей из-за несостоявшегося одинокого отдыха или радоваться собственной востребованности аж в космическом масштабе. – Приехали ведь зачем-то неспроста…» Но вслух благодушно сказала:

– Привет, Андреич! Как жизнь на базе? Что новенького случилось? Проходи, давай.. там калитка проволокой замотана, открой сам, ладно?..