Богиня любви

— Ты имеешь в виду — не гоняться за парнем, который меня интересует больше всех, делая при этом вид, что помогаешь мне поймать его?

— Это не совсем так произошло...

Пия наконец посмотрела на богиню, и Венера с ужасом увидела, что глаза смертной женщины полны боли.

— Так объясни мне все, потому что, с моей точки зрения, все выглядит именно так. И даже хуже того, это выглядит так, словно ты — такая же, как те ужасные девицы, которые причиняли мне так много горя в колледже.

— Ох, Пия, нет! — Венера почувствовала, что ее глаза наполняются слезами. — Умоляю, не думай так! То, что произошло, было случайностью, и самая большая моя ошибка — в том, что я не рассказала тебе обо всем сразу.

Пия вскинула голову и уставилась прямо в глаза богини любви.

— Мне хочется знать одну вещь. Было ли все это ложью? Все то, что ты мне говорила обо мне самой?

Слезы полились по щекам Венеры.

— Нет! Я не лгала тебе ни в чем, и о Гриффине тоже! Я только не рассказала тебе всего, что должна была. Я хотела это сделать. Я даже начала уже... Но мне не хотелось причинять тебе боль. И, — добавила Венера, вытирая лицо тыльной стороной ладони, — я не хотела лишиться твоей дружбы.

— Так расскажи наконец, что именно случилось.

Венера глубоко вздохнула — и рассказала Пие все с самого начала, с того момента, когда она ощутила внезапное притяжение к Гриффину, некую связь между ними, когда он подошел к ней на маскараде. К тому моменту, когда богиня любви приступила к описанию сцены под деревом, Пия уже слушала, вытаращив глаза и стараясь не пропустить ни слова. Потом Венера объяснила, почему она решила, что Гриффин бросил ее. Пия долго молчала и вдруг брякнула:

— Ты думала, он тебя бросил! Так вот почему ты выглядела такой странной и печальной, когда я нашла тебя там, за столиком!

Венера собралась было заверить Пию, что все это не имеет особого значения. В конце концов, богиня любви всегда владеет собой, всегда чувствует себя прекрасно. Но прежде чем она успела произнести хоть слово, она поняла, что это было бы фальшью, и осознала кое-что еще. Ей по-настоящему хотелось поговорить с Пией обо всем этом... она нуждалась в этом разговоре, потому что маленькая смертная стала ее истинной подругой.

— Меня никогда не оставляли прежде, и я... я просто не знала, что делать, что думать, — призналась богиня любви. — Я сидела там и мучилась. Мне нужно было сразу сказать тебе, что произошло между мной и Гриффином, но я представления не имела, как это сделать. А потом, когда ты рассказала о том, другом, мужчине, я подумала, что, если я сведу вас с Гриффином, ты увидишь, насколько тот новый парень лучше Гриффина, и даже если бы ты не поняла, какой Гриффин хам, клянусь, я не позволила бы ему использовать тебя и причинить тебе боль.

— Потому что ты думала, что он попользовался тобой, он сделал тебе больно, — задумчиво произнесла Пия.

— Да, вроде того.

— Все это кажется ужасным, правда? Думать, что от тебя отказались, что тебе солгали, особенно если это сделал человек, который тебя заинтересовал... — тихо сказала Пия.

Венера не смогла произнести в ответ ни слова; она только молча кивнула и снова вытерла слезы, взяв бумажную салфетку, протянутую девушкой.

— А тебя привлек Гриффин, ведь так? — спросила Пия.

— Да, так... — с трудом прохрипела Венера. — Но он все равно не стал важнее тебя. И если тебе все это причиняет боль, я больше никогда с ним не встречусь. Клянусь тебе!

Пия улыбнулась подруге, и Венера испытала невероятное облегчение, видя, что любовь и доверие снова вспыхнули в глазах девушки.

— Знаешь, а ты права насчет Гриффина.

— В том, что он ужасный хам? — фыркнула Венера.

Пия расхохоталась.

— Ну, возможно. Но я имела в виду то, что ты говорила о нем вчера... точнее, что ты говорила о моих чувствах к нему. Я тянулась вовсе не к Гриффину. Он просто был для меня неким абстрактным образцом: безупречный мужчина, которого мне никогда в жизни не встретить, никогда не завладеть им.

— В этом ты ошибаешься. Ты можешь найти мужчину, который станет идеалом для тебя, и он будет принадлежать только тебе.

Пия весело усмехнулась.

— О, теперь я это знаю!

— Похоже, теперь твоя очередь рассказывать. Мне хочется услышать о Викторе.

— А мне хочется рассказать тебе о нем, но сначала, я думаю, мне лучше быстренько сбежать с работы на остаток дня. У нас с тобой вечером свидания, так что надо к ним подготовиться.

Пия схватила сумочку и встала, вопросительно посмотрев на богиню любви, не тронувшуюся с места.

— Ты простишь меня, Дорис? — серьезно спросила Венера.

— Конечно, богиня! Так ведь всегда поступают друзья — прощают друг другу ошибки.

Венера посмотрела на девушку с особым уважением.

— Спасибо, Дорис Пия Чамберлейн. Ты по-настоящему хороший человек.

Пия смущенно порозовела и усмехнулась.

— Я предпочитаю смотреть на жизнь с хорошей стороны.

— Отличная позиция!

— Да, я позаимствовала ее у Уинфри Опры, телеведущей. Как она говорит, быть сильной и позитивно настроенной — единственный способ быть современной женщиной.

— Уинфри Опра?

— Можешь считать ее чем-то вроде своей сестры-богини.