Богиня Луны Древнего народа

— Понятно, — вздохнула я. — Значит, спать они будут ещё долго.

— Это вряд ли. Стэнн перед сном спросил, во сколько ты появляешься, сказал, что умеет просыпаться в нужное время.

— А что ж он не проснулся? — удивилась я.

— Ты уж прости, милая, но обманула я его, — созналась Баба Яга. — Сказала, что в десять часов ты тут будешь. Надо же ему хоть немного отдохнуть. Не обижайся уж на меня.

— Да нет, конечно. Вы правильно сделали, — успокоила я её. — Мы тут пока чаю с вами попьём, да завтрак им приготовим, как раз время и пройдёт.

И тут в кухню вошёл заспанный Стэнн. Увидев меня, он бросил взгляд на часы и укоризненно качнул головой:

— Ефросинья Анисимовна! Вы меня обманули?

— Стэнн! — просияла я, кидаясь ему навстречу. — Ты почему не спишь? Ты же собирался в десять часов вставать.

— Я вдруг во сне заволновался и проснулся. Мне показалось, что ты уже пришла, а я проспал, — ответил мой любимый, прижав меня к себе и потеревшись щекой о мою макушку. — И, как видишь, так оно и оказалось.

— Ты не выспался, — огорчилась я. — Иди, ещё поспи. Я никуда не денусь, подожду. До вечера время ещё есть.

— Да ладно, — весело ответил Стэнн. — Ничего со мной от одной бессонной ночи не случится. А вот поесть бы я не отказался.

— Сейчас, сейчас, — засуетилась Баба Яга. — Через пять минут всё готово будет. Селена…

Она хотела было дать мне какое-то поручение, но, увидев, как крепко держит меня Стэнн, махнула рукой:

— Хотя, не надо. Сама справлюсь.

И, вытащив из ящика в столе скатерть-самобранку, быстрым движением расстелила её на столе:

— Так позавтракаем, в общепите. А обед уж я сама приготовлю.

И постучала костяшками пальцев по скатерти:

— Милая, накорми нас, пожалуйста.

Скатерть на мгновение изогнулась волной, но тут же снова легла на стол без единой морщиночки, и на ней стали появляться блюда, тарелки и горшочки, наполненные всяческими яствами. Через минуту на столе яблоку было негде упасть.

— Ну, столько мне за месяц не съесть, — заулыбался Стэнн. — Даже если вы помогать будете.

— Да ну, что тут есть-то? — махнула рукой Баба Яга. — Сейчас Горыныч прилетит, Нэйтас проснётся. Живо два всё подчистим.

— Как я вовремя, голуба, — радостно потирая ладони, в кухню вошёл дед Горыныч. — Словно чувствовал.

— Что-что, а хорошую еду ты за версту чуешь, — проворчала его подруга. — Садись давай, не мельтеши перед глазами.

Мы уселись за стол и активно заработали челюстями. Еда начала убывать катастрофически быстро.

— Надо Нэйтасу оставить, — прочавкала я с набитым ртом. — Он тоже есть захочет.

— Ешь уже, — отмахнулась Ефросинья Анисимовна. — Не оставлю я его голодом, не переживай.

Успокоившись на этот счёт, я повернулась к Стэнну:

— Ну, может, ты, наконец, расскажешь о своих приключениях?

Стэнн поморщился:

— Да вы и так всё знаете. Даже вспоминать неохота, как я тут лоханулся.

— Чего сделал? — фыркнула я от неожиданности. Речь Стэнна всегда была литературно-правильной, и вдруг — такой фортель.

Стэнн улыбнулся:

— Лоханулся. Хочу похвастать: мой словарный запас после путешествия с Блогером весьма обогатился.

— Могу себе представить, — рассмеялась я. — Ты только в общественных местах матом не ругайся, ладно? Как-то среди воспитанных людей нашего мира это не принято.

— Матом? — переспросил Стэнн. — А, это, наверное, то, что говорил Василий, когда у нас колесо среди лопнуло?

— Скорее всего, — кивнула я.

— Хорошо, не буду, — согласился Стэнн. И попросил: — Давай я пока и рассказывать тоже не буду, а? Правда, неприятно. И то, как Жезл потерял — позорище такое, и это ужасное состояние полной беспомощности, когда не знаешь, где ты, кто ты, как ты здесь оказался… Если бы не Саша, которая взяла надо мной шефство и не повезла меня в Москву тебя искать… И если бы не ты, точнее — не воспоминания о тебе… Знаешь: ничего не помнил, а о нашем с тобой детстве готов был без конца рассказывать. Как на речке купались, про остров наш, про Мурлыку. Только почему я решил, что ты в Москве живёшь?

— Это как раз легко объяснимо, — кивнула я. — Если я правильно тебя поняла, ты помнил только наше детство. А я тогда дважды в Москву ездила и много тебе про неё рассказывала. Вот ты и подумал, что я там живу.

— Возможно, — задумчиво согласился Стэнн. И взял меня за руку: — Пока Нэйтас спит, пойдём, погуляем по лесу. А после обеда в Лэнмар вернёмся. Надо Жезл отсюда увезти. Да и ждут нас там, беспокоятся.

— Пойдём, погуляем, — вздохнула я, вставая.

Поблагодарив Ефросинью Анисимовну и скатерть-самобранку за вкусный завтрак, мы вышли из избушки и пошли к лесу. Стэнн шёл быстро, увлекая меня за собой, пока мы, наконец, не зашли в лес настолько, что нас уже не стало видно с полянки. И тут он остановился и, повернувшись ко мне, ласково провёл рукой по моим волосам, скользнул пальцами по лицу и тихо произнёс:

— Наконец-то мы одни… Если бы ты знала, как я этого ждал…