Богиня Луны Древнего народа

Выйдя на улицу, я заторопилась к остановке. С неба сыпалась какая-то морось: не поймёшь, то ли дождь действительно идёт, то ли мерещится со сна. Наклонив голову, чтобы защитить лицо от этого недоразумения, я вдруг услышала, что я что-то напеваю. Со мной такое бывает, всё-таки, профессия даёт о себе знать. Я очень часто мурлычу себе под нос какие-то песенки, даже не осознавая этого. Прислушавшись к собственному бурчанию, я услышала повторяющуюся фразу: «И шестикрылый Серафим на перепутье мне явился». Она вертелась у меня в голове, непонятно откуда взявшись. Я с трудом сообразила, что это — цитата из какого-то стихотворения, которое очень любила моя мама, но почему я вдруг вспомнила эти строки, я так и не поняла. Попыталась припомнить автора, но попытка успехом не увенчалась, и я решила вечером пошарить в Интернете.

Тут я увидела подходящий к остановке трамвай и прибавила шаг. Не хотелось мне стоять под дождём в ожидании следующего средства передвижения. И к тому времени, когда я, заскочив в салон, и успев захватить освободившееся сидение, начала искать деньги на проезд, стихотворные строчки благополучно вылетели из моей головы…

Я приехала в пиццерию буквально на пару минут раньше Ларисы. Только за столиком расположиться успела.

Поразглядывав меню, мы сделали заказ.

— Вам напитки сразу? — спросила принимавшая заказ девушка.

— Да, конечно, — хором ответили мы.

— Хорошо. Остальное будет готово минут через двадцать, — лучезарно улыбнулась нам официантка и испарилась. Правда, вскоре материализовалась снова, принеся мне чай, а Ларисе — кофе.

— Ну, рассказывай, давай, — пригубив свой любимый капучино, сказала Лариса.

— О чём? — не поняла я. — Я, вообще-то, тебя слушать собиралась.

— Ты мне позавчера говорила о какой-то мадам Брошкиной, которая тебя, по твоим словам, задолбала. Кто это такая, и чем она перед тобой провинилась?

— А, это… — протянула я, собираясь с мыслями. — Знаешь, такая неприятная история получилась.

И я рассказала о сложившейся ситуации.

Лариса только головой покачала:

— Да, дела… Ну и вляпалась ты, мать.

— И не говори, — уныло подтвердила я. — Самой смешно.

— А ты уверена, что мужик, который к тебе приходил, настоящий адвокат, а не какой-нибудь мадамский родственник? Ты у него удостоверение посмотрела?

— Нет. Он не показал, а мне как-то в голову не пришло. Он так уверенно держался, — растерялась я.

— Ну, ты даёшь! А если он просто аферист? — возмутилась Лариса.

— Да какая разница! — махнула я рукой. — Даже если он и не адвокат… Нотариус-то будет настоящий, я их сама поведу к нему. Отдам деньги, получу расписку и закрою эту историю. Не люблю, когда вокруг моей работы вонь поднимают.

— А если тебе первой иск подать на неё? Пусть она выкручивается, — предложила Лариса.

— Ни-ког-да! — отчеканила я. — Мне что, по-твоему, делать больше нечего, как по судам таскаться? Тем более, я уверена: эти деньги ей удачи не принесут. Она их либо потеряет, либо их у неё украдут.

— Почему ты так думаешь? — заинтересовалась подруга.

— Не знаю, — я пожала плечами. — Почему-то мне так кажется. Может, конечно, мне просто хочется, чтобы так было…

Я замолчала, прислушиваясь к своим ощущениям. Интересно, почему у меня вдруг появилась такая твёрдая уверенность, что я всё делаю правильно, и что эти деньги счастья мадам Брошкиной не добавят? Так ничего и не поняв, я махнула рукой:

— Ладно, хватит о ней. У нас более интересные темы для разговора есть. Расскажи, лучше, как ты съездила.

И тут нам принесли заказ. Расставив тарелки и пожелав нам приятного аппетита, официантка ушла, а Лариса начала рассказывать про свою поездку в Ярославль. Потом мы повозмущались очередным повышением платы за проезд в общественном транспорте, которым нас собирались «порадовать» со следующего месяца, затем поговорили об общих знакомых. Словом, когда мы, умиротворённые сытным завтраком, выходили из кафе, я уже и не вспоминала о своих неприятностях.

На улице стоял восхитительный день. Дождь давно закончился, тучи разбежались, открыв взору удивительно голубое небо. Омытые дождём листья весело шелестели под лёгкими порывами тёплого летнего ветра, а асфальт под ногами был уже сухим и таким пыльным, будто и не было утреннего дождика, пытавшегося привести его в порядок.

— Ты на трамвай? — спросила Лариса.

— Погода хорошая, я, наверное, пешком пойду, — мотнула я головой.

— В такую даль? — удивилась подруга.

— Да какая ж даль. За час доберусь.

— Вот ведь, не лень человеку

— В движении — жизнь! — наставительно подняла я указательный палец.

Лариса фыркнула:

— Ну, а я не такой фанат двигательной активности. Так что я, пожалуй, поеду на автобусе.

— Пошли, я тебя провожу. По пути ведь.

И мы зашагали на остановку.