Богиня мести

Харри проснулся будто от толчка. Вскочил с постели, пытаясь унять дыхание. Ему что-то приснилось, но сон не запомнился. Сердце колотилось так, словно вместо него установили какой-то бешеный барабан. То ли он снова оказался под водой в бассейне в Бангкоке? Или перед убийцей в люксе сасовского отеля? Голова разламывалась.

– Что случилось? – пробормотала в темноте Ракель.

– Ничего, – прошептал Харри. – Спи!

Он прошел в ванную и выпил стакан воды. Из зеркала на него смотрело осунувшееся, мертвенно-бледное лицо. За окном поднялся ветер. Ветви огромного дуба хлестали стену дома. Били его по плечам. Щекотали затылок, так что волосы встали дыбом. Харри снова наполнил стакан и медленно осушил его. Теперь он вспомнил. Вспомнил, что ему приснилось. Пацан, сидящий на краю крыши и болтающий ногами. Он не пошел на урок. Сочинения за него писал младший брат. Он показывал возлюбленной брата те места, где они играли детьми. Харри приснился сюжет трагедии.

Когда он снова забрался под одеяло, Ракель спала. Он уставился взглядом в потолок и стал ждать наступления предрассветных сумерек.

Часы на ночном столике показывали 05.03, когда он не выдержал, поднялся, позвонил в справочную и узнал номер домашнего телефона Жана Хью.

Глава 48 Генрих Ширмер

Беата проснулась после третьего звонка. Она повернулась на бок и посмотрела на часы. Четверть шестого. Она осталась в постели, решая, как лучше, – встать и послать его к дьяволу или притвориться, что ее нет дома. Раздался еще один звонок, такой настойчивый, что стало ясно – он не уймется.

Она вздохнула, встала с постели, надела халатик и подняла трубку домофона.

– Да?

– Сорри, что звоню так поздно. Или, вернее, рано.

– Убирайся к черту, Том.

Последовала долгая пауза.

– Это не Том, – произнес голос. – Это я, Харри.

Беата тихонько выругалась и нажала кнопку.

– Сил не было валяться без сна, – сказал Харри, войдя в квартиру. – Речь о Забойщике.

Он устроился на диване, а Беата меж тем исчезла в спальне.

– А история с Волером, как уже было сказано, меня совершенно не колышет! – крикнул он в открытую дверь спальни.

– Как ты сам говоришь, это уже было сказано! – крикнула она в ответ. – Кроме того, он отстранен.

– Я знаю. Меня вызывали на допрос в Службу внутренней безопасности на предмет моего участия в деле Альфа Гуннеруда.

Она вернулась в спальню в джинсах и белой майке с короткими рукавами и остановилась перед ним. Харри поднял на нее взгляд.

– Имелось в виду, что я его отстранила, – сказала она.

– Что-о?

– Он распоследнее дерьмо. Но хоть ты и прав, это еще не значит, что ты можешь рассказывать об этом каждому встречному.

Харри склонил голову набок и прикрыл один глаз.

– Мне повторить? – спросила она.

– Да нет, – ответил он, – мне кажется, я все понял. А если не каждому встречному, а другу?

– Кофе?

Беата не успела повернуться в сторону кухни, как ее лицо залилось краской. Харри поднялся и последовал за ней. У столика на кухне стоял только один стул. На стене висело деревянное плаке, на котором розовыми буквами была выведена одна из «Речей Высокого»:

Прежде чем в дом войдешь,

все входы ты осмотри, ты огляди,  —

ибо как знать, в этом жилище недругов нет ли [77] .

– Ракель вчера вечером навела меня на две мысли, – сообщил Харри и прислонился к кухонному столу. – По ее словам, история о двух братьях, влюбленных в одну женщину, – это сюжет классической трагедии. А еще она удивилась, как левше Анне удалось скопировать подпись Али, вернее, каких трудов ей это стоило.

– Ну и что? – Она высыпала мерную ложечку кофе в кофеварку.

– Тронн Гретте дал нам несколько школьных тетрадей Льва, чтобы сравнить его почерк с почерком самоубийцы. Ты не помнишь, по какому предмету?

– В общем-то, нет, помню только, что тетради были его. Я проверила. – Она налила в кофеварку воды.

– По норвежскому, – сказал Харри.

– Очень может быть, – согласилась она и повернулась к нему.

– А я знаю точно, – заявил Харри. – Я только что от Жана Хью из криминалистической лаборатории.

– От графолога? Посреди ночи?

– У него домашний офис, и он проявил понимание. Он сравнил черновики сочинений и предсмертную записку вот с этим. – Харри развернул лист бумаги и положил его на кухонный стол. – Кофе скоро будет?