Богиня мудрости и стратегии (СИ)

— Это из-за этого сопляка? — удивился Хеймдалль. — Если твой братец сует нос туда, куда не следует, то этот нос можно и укоротить…

Она сжила губы в плотную линию, хмурясь.

— За что ты взъелся на него?

— В данном случае за то, что ты интересуешься моим отношением к нему, а не к тебе, — парень уже потянулся за новым поцелуем, считая, что конфликт исчерпан, однако девушка отодвинулась от него, складывая руки на груди и ожидая ответ. Хеймдалль закатил глаза, вздыхая: — Он меня раздражает на каком-то подсознательном уровне. Его эта наивность и желание показать себя, да еще и прикрывается светлой целью остановить войну, хотя на самом деле ведет себя и поступает, как шпион… Еще и возомнил себя каким-то героем…

— Он еще молод…

— А потому глуп и наивен! — злился Хеймдалль. — К чему это всё?

— Да потому что норны сказали дяде, что ты хочешь его убить! — она раздраженно вскочила, начиная нервно ходить из стороны в сторону. — Я уж не знаю, что это за магия и как это все провернул Брок, но то копье… Оно было сделано специально, чтобы тебя убить…

— Интересно, — хмыкнул он, поднимаясь. — Нет такого оружия, которое смогло бы меня остановить…

— Это ты так думаешь, но оно есть! — она гневно тыкнула пальчиком ему в грудь.

— Тогда будет интересно опробывать его в битве, — надвигался на нее Хеймдалль, задетый тем, что она считает, будто он не справиться. — Я справлялся и не с таким оружием. Если ты забыла, то я тебе напомню: я вижу соперника насквозь!

— У Призрака Спарты, убийцы богов, оружие, которым он может убить тебя! — в ее глазах отражались слезы. — И зная дядю, он сделает все, чтобы защитить свою семью! Он будет убивать каждого! Он ставит себе цели, ищет средства для ее достижения и достигает! Так было всегда! Только ему в руки попадалось оружие, способное убить бога, он шел и убивал этого бога!

— Но он не сражался со мной!

— То есть добрая половина сильнейших богов Греции, бессмертный Бальдр, Моди и Магни не сравнятся с таким невероятным Хеймдаллем!

— Да, — рычал он. — Если что-то сказали норны, это не значит, что это произойдет!

— Только вы два упертых барана! — крикнула она, утирая слезы. — Вы сами шагаете навстречу судьбе, свято веря, что пытаетесь ее избежать! Один упорно пытается убежать от прошлого, но постоянно наступает на одни и те же грабли, а второй самоуверенный глупец! Так ты кажется назвал Локи? Что собственное отражение глаз колит?

— Вспомни с кем ты говоришь! — прорычал он, хватая Софию за шею и прижимая к дереву. — Никто не смеет оскорблять меня, стража Асгарда, сына Одина!

— Я говорю с тем, кого люблю! И хочу уберечь, но как я и предполагала: вы все слушаете только себя и не собираетесь решать проблему, готовые головы свои положить, лишь бы доказать, что правы! — хрипела она. — Ты думаешь только о себе! А обо мне ты подумал? О нашем будущем?

— Я каждый день об этом думаю, — опустил он руку. — В мои планы не входит убийство твоих родственников, но если они встанут между нами…

— Если ты это сделаешь, то и меня потеряешь, — гневно смотрела она. — Я не прошу тебя отрекаться от семьи, хоть я и не поддерживаю политику твоего отца, но никогда не подниму на него руку, потому что он тебе дорог. Локи и Кратос — все что у меня осталось… Я не позволю…

— Я… я… — он запутался, конкретно погряз в ее и своих мыслях.

— Ты не будешь избегать битвы, потому что это будет выглядеть, как трусость. Ты не сможешь остановиться, потому что будешь уверен, что сможешь переломить битву в свою пользу. Ты не примешь его пощады, потому что подумаешь, что это проявление слабости и жалости. А дядя… Кратос будет использовать свое новое копье. Кратос сделает все, чтобы ты не смог навредить его сыну, даже если придется убить тебя. Дядя сделает это, как делал и раньше… — она устало опустилась по дереву вниз, хватаясь за голову. — Если он узнает о нас, то будет еще больше тебя жалеть, что будет тебя злить, и в итоге он погрязнет в сожалении… А я останусь одна…

Хеймдалль устало вздохнул. Конечно же он не верил, что какое-то копье сможет его победить. Но это так сильно волновало ее, чего он не понимал, но как-то успокаивать ее надо было. Голова начинала пульсировать от ее эмоций, а весь вид такой разбитой горем любимой девушки задевал доселе неизвестные струны души.

— София… — позвал он ее, присаживаясь на корточки напротив. — Рагнарёк тоже предсказали, и он неуклонно надвигается, — пожал он плечами. — Никто не знает, выживет ли он. Всеотец пытается остановить войну… Но я думаю, что этого не избежать. Ты права, — кивнул Хеймдалль, беря ее руки в свои, — то, что предрешено, сложно миновать… Но ведь можно жить здесь и сейчас? Будущее будет в будущем…

— Это точно ты? — улыбнулась София, швыркая носом. — Как-то слишком мудро для тебя…

— Ах так! — наигранно возмутился он, радуясь, что смог отвлечь ее. — Ну держись! Я знаю, что тебя страшит больше всего!

Хеймдалль ловко подхватил ее на руки, отодвигая от дерева и опрокидывая на траву. Устроившись сверху, он опустил руки на ребра, начиная водить ими, щекоча. София удивленно моргала глазами, смотря на него снизу.