Богиня по крови

Морриган заметила краем глаза какое-то необычное движение и поняла, что приближается процессия с телом. Возглавляла ее Биркита – она несла в руке длинный факел, который горел ровным пламенем в мягком вечернем свете. Кая несли на носилках шестеро дородных камнетесов в сопровождении шести жриц. Последней, у самого изголовья, шла одинокая женщина, но Морриган предположила – Шайла. Жрицы были одеты в простые белые одежды, как и остальные скорбящие, включая саму Морриган. Биркита объяснила, что белый цвет выбран потому, что он символизирует душу, покидающую свое тело. На ней самой были очень широкие одежды, украшенные по краям спиральной серебристой вышивкой. Шайла тоже была в белом, и ее лицо закрывала полупрозрачная вуаль, ниспадающая почти до колен. Процессия прошла через расступившуюся толпу и стала приближаться к костру (и убежищу Морриган). Та мельком увидела под вуалью лицо Шайлы и подумала, что та выглядит ужасно, просто как зомби. Она шла и несла перед собой ритуальный сидетский меч. Клинок означал, что сидетцы хоронят Кая как своего земляка. Это был длинный изящный меч – на его рукоятке красовался силуэт Адсагсоны, украшенный драгоценными камнями, а двойное лезвие поблескивало в свете факела.

Процессия замерла у огромной груды ветвей. Стоявший рядом Киган церемонно поклонился Бирките и затем бренному телу Кая. Ни слова не говоря, он стал им помогать и поддержал носилки, пока камнетесы поднимали и устанавливали их на плоской вершине кострища.

Стоявшие рядом с Биркитой и Киганом жрицы двинулись к костру и образовали вокруг него кольцо. Шайла не стала к ним присоединяться, но и с толпой не смешалась. Морриган подумала, что она выглядит совершенно безумной – лицо закрыто вуалью, в руках вскинутый меч, а немигающий взгляд прикован к телу Кая.

Биркита опустила факел в стоящую на земле подставку. Потом она вскинула над головой руки и призвала богиню.

– Адсагсона, я взываю к вам на небесах, – она опустила руки в виде перевернутой буквы V, – и земле.

Морриган смотрела, как Биркита обращается к Адсагсоне, и думала, какой она кажется красивой, какой уверенной в себе и невозмутимой. Ее бледность, которая так волновала Морриган, сейчас очень подходила ее белоснежному наряду, и Великая жрица выглядела по-настоящему божественным и неземным созданием.

– O добрейшая богиня, что дает нам отдохновение, о госпожа царства сумерек и чрева земли, пожалуйста, услышьте наши молитвы. Мы просим вас о Мастере камня Кае, который служил вам всем своим великим даром и всем своим сердцем. Сегодня мы принимаем его одним из нас и называем сидетцем. И в свете этого мы просим вас отпустить его из нашего царства и ускорить восхождение его духа на прекрасные луга Эпоны.

Потом они с Киганом повернулись друг к другу, и Биркита продолжила обряд.

– Киган, великий шаман и Главный скульптор Партолона, мы просим вас встать здесь, перед народом и богиней, чтобы мы смогли почтить память и любовь к Мастеру Каю, вашему давнему другу.

Киган воздел руки и откинул голову, открыв лицо небу. Его низкий и сильный голос разнесся по всему холму.

– O добрейшая богиня, что дает нам отдохновение, о госпожа царства сумерек и чрева земли, я стою здесь, обратив лицо к небесам, и представляю всех, кто любил Кая. Он был верным и добрым, и мы все ощущаем великую печаль из-за его потери.

И снова наступила очередь Биркиты.

– Но мы знаем, что Кай ушел только на время, и мы хотим, чтобы вы без всякой скорби сопроводили его на зеленые луга Эпоны, где всегда тепло и уютно, где нет ни боли, ни смерти, ни потерь, ни печали. Где он снова будет здоров и юн.

Киган улыбнулся, и у Морриган перехватило дыхание от его искренней радости. Он торжественно заговорил:

– Смерть – это лишь возможность принять отдохновение, это путь к богине, который ведет к обновлению и восстановлению сил, а затем к возвращению в земной мир.

– Великая Адсагсона, скажите нам, что старый дух однажды вернется, что он заново обретет плоть и придет в этот мир через рождение у другой матери. Мы желаем приятного путешествия для Кая, партолонского Мастера камня, новообретенного сидетца, которого мы все любили. – Биркита замолчала, вынимая факел из подставки, и повернулась лицом к костру. – Мы навсегда выпускаем Кая из его бренной оболочки и рады, что для него началась новая жизнь. – Она вскинула факел и закричала: – Да здравствует Адсагсона!

– Нет!

Подхваченные толпой слова Биркиты нарушил крик Шайлы. Она бросила меч и с невероятной быстротой бросилась на Биркиту.

– Нет! Я не позволю вам сжечь его! – завопила она.

От толчка Биркита упала на бок, и факел вылетел из ее рук. Он приземлился в центре костра, который тут же вспыхнул. Обезумевшая Шайла сорвала вуаль и стала хлестать ею по горящему хворосту, видимо считая, что таким образом сможет его потушить.

– Нет, Шайла, остановитесь! – услышала Морриган крик Биркиты. И увидела, что пожилая жрица схватила ее за руку и пытается оттащить от костра.