Богиня по крови

Потом Морриган снова заговорила, но уже совсем другим тоном. Ее голос наполняли гнев и страсть, которые были больше уместны на поле брани. А когда она открыла глаза и скомандовала кристаллам загореться, те зажглись со звериной яростью, страстью, гневом – но отнюдь не горечью утраты и поражением. Но зажглись не только кристаллы. Сама Морриган буквально пылала, кожей источая свечение. Комнату наполнял дым тлеющих ритуальных трав. Кристаллы высвечивали его полупрозрачные клубы, придавая окружающему жутковатые, словно подводные, ореолы. Морриган стояла в центре этого морского царства – великолепная богиня в одеждах из света. В ней пульсировала огромная сила, с легкостью приподнимавшая ее волосы. Киган забыл дышать и, словно загипнотизированный, смотрел, как она требует свою судьбу. Шаман в нем автоматически откликнулся на ее зов. Да, Морриган явно не Мирна. Та была очень красивой, умной, милой и любимой дочерью своих родителей. И ее вполне устраивало, что она не попадет в услужение богини.

Мирна теперь казалась ему несовершенной копией женщины, что сейчас пылала перед ним. Она притягивала Кигана, словно путеводный свет. Притяжение, которое он когда-то чувствовал к Мирне, казалось теперь слабым и ненастоящим по сравнению с тем, что он испытывал сейчас.

Конечно, он хотел Мирну. Она была привлекательной девушкой; они были друзьями, и, как приземленно заметил Кай, если бы она полюбила его, он стал бы самым могущественным мужчиной в Партолоне. Естественно, он заинтересовался ею. Но он никогда не испытывал к ней ничего похожего на свое чувство к Морриган. От одного взгляда на нее все его тело запульсировало, и он с трудом сдерживался, чтобы не коснуться ее – ему безумно хотелось пойти к ней, изменить форму на человеческую и взять ее прямо здесь, на полу Усгарана. Он чувствовал ее жар, страсть и силу в каждом камне, что их окружали. Его желание было таким мощным, словно он никогда раньше не знал женщины – ни человеческой, ни кентавра.

Киган услышал странный, придушенный звук откуда-то справа. Он оглянулся и увидел, что Кай смотрит на Морриган со смешанным выражением благоговения и печали. Кентавр испытал прилив гнева. Он знал, что у него нет на то причин. Знал, что у него нет на то никакого права. Но он не желал, чтобы к Морриган тянуло какого-то другого мужчину, даже самого Мастера, который наверняка таращился на нее только потому, что был потрясен ее невероятным сходством с Мирной.

В этот момент Морриган закричала «Да здравствует Адсагсона!», и жрицы подхватили ее слова. Ритуал закончился. Морриган опустила руки и откинула назад волосы. Ее тело уже почти не светилось. Кигану показалось, что она выглядит немного оглушенной. Она стояла перед священным валуном и смотрела на него. Жрицы тем временем убирали дымящиеся цветочные гирлянды и, незаметно бросая на Великую жрицу опасливые взгляды, тихо выходили из комнаты.

– Невероятно… – тихо произнес Кай, продолжая смотреть на Морриган. – Ты когда-нибудь в жизни видел подобное?

– Нет. И никто не видел уже три поколения.

– О чем ты?

Киган отвел взгляд от Морриган и серьезно посмотрел на Кая.

– Вы столько лет провели в Сидете и до сих пор не знаете основ этого мира?

Кай нахмурился.

– Я, конечно, наслышан об Адсагсоне, и, думаю, я дружен с бывшей Великой жрицей Биркитой, но их народ не слишком сосредоточен на духовных началах.

Киган фыркнул:

– Вы имеете в виду, что корыстная природа Шайлы их совратила.

– Я бы поспорил, что процветание принесла народу именно Шайла. Но даже если так, моя обязанность состоит в посредничестве между затворнической Сидетой и жителями Партолона, которые хотят приобретать вещи, которые можно найти только в царстве. Я совершенно не обязан изучать их духовную историю. Это ты великий шаман, а не я.

Киган думал было сказать, что Кай стал Мастером камня по причине своего духовного дара и хотя бы поэтому должен проявлять любопытство к другим божественным способностям, но потом решил, что, наверное, сам слишком чувствителен. По правде говоря, у Кая не было причин копаться в духовном наследии Сидеты. Киган узнал об основах мироздания царства только во время обучения на великого шамана.

– Она – Несущая Свет. И это значит, что ее сила почти такая же, как моя. Если не больше, – объяснил он.

Кай, казалось, был совершенно потрясен.

– Она настолько могущественна? Серьезно?

– Серьезно.

– Значит, ее власть может посоперничать с властью Избранной Эпоны?

Вопрос Кая внезапно помог Кигану кое-что осознать. Адсагсоне, конечно, далеко до Эпоны – богини-воительницы повелительницы лошадей и главной покровительницей Партолона. Но Адсагсона – богиня Подземного мира, чрева Партолона. Он никогда не сравнивал с могущественной Эпоной других богов и богинь, которым поклонялось меньшее количество людей (и самых разных народов). Но что, если жрица Адсагсоны – или, по меньшей мере, одна уникально одаренная – получит власть, сопоставимую с властью Избранной самой Эпоны?