Богиня по крови

– Нет! – Морриган вскочила и, не обращая внимания на протесты Брины, зашагала по комнате. – Придери не имеет ко мне никакого отношения. Я принадлежу Адсагсоне. Я не такая, как моя мать. Я не стану слушать шепот темного бога. – Правда, дедушка говорил, что Рианнон не понимала, что слушает тьму, пока не стало слишком поздно. – Это не одно и то же. Кроме того, меня о нем предупредили, и я знаю, что должна проявлять осторожность. – Она перестала мерить шагами комнату и посмотрела на себя в зеркало туалетного столика. – Я не имею никакого отношения к смерти Мирны. Да, я выпала в осадок, узнав о нашем сходстве и ее смерти, но это и неудивительно. Я помолюсь за ее душу – хоть что-то хорошее для нее сделаю.

– Морриган? – послышался из-за кожаного занавеса голос Биркиты. – Можно к вам?

– Да-да, конечно, – быстро ответила та.

Биркита вошла в комнату и поглядела по сторонам.

– Вы одни? А мне показалось, что я слышала здесь чьи-то голоса.

Морриган показала на свое отражение и застенчиво улыбнулась.

– Я просто разговаривала сама с собой.

Улыбка Биркиты была немного обеспокоенной.

– Должны ли мы прервать наш пост?

– Я… наверное, я хочу сначала вознести молитвы за упокой души Мирны. – Морриган остановилась и сделала глубокий вдох. – Нет, не наверное. Я точно хочу сначала помолиться за нее и уже потом приступить к еде. Для меня это важно. Вчера я постилась перед ритуалом Темной Луны. Этот ритуал не менее важен, – спокойно и уверенно закончила она, поступив, как подсказывала ей интуиция.

– Да, госпожа, – одобрительно сказал Биркита. – Если вы немного подождете, я схожу за остальными жрицами.

– И сообщите также Кигану и Каю.

– Я сообщу, госпожа.

Биркита ушла, а Морриган все продолжала смотреть в зеркало.

– Я вообще понимаю, что делаю? – спросила она у своего отражения.

Ты принимаешь свою судьбу…

Слова словно поплыли вокруг нее в прохладном, пахнущем землей пещерном воздухе. Морриган попыталась расслышать в них голос богини, но единственное, что ей удалось различить, – это отзвук своих же сомнений.

Когда все ее жрицы (они сами называли себя ее жрицами!) пришли сопроводить ее в Усгаран для исполнения молитвенного ритуала, Морриган решила, что ей нравится эта торжественная суета. А еще ей нравились душистые ароматы лаванды и шалфея, гирлянды которых несли жрицы. Они внезапно напомнили Морриган запахи оклахомской весны – на нее нахлынули воспоминания, как она сидела во дворе своего дома и смотрела, как колибри клюют лепестки мимозы.

Двенадцать жриц выстроились перед Морриган в две колонны – по шесть человек. И в сопровождении Брины они медленно двинулись по туннелю, окруженные волной цветочных ароматов и в полном молчании. За время пути Морриган успела удивиться, куда подевалась Биркита, и начала нервничать из-за предстоящего ритуала.

В Усгаране находились только Киган, Кай и, слава богу, Биркита. Все трое стояли перед селенитовым валуном. Когда вошли жрицы, Биркита пошла навстречу Морриган и почтительно присела в реверансе. Жрицы заняли свои места – выстроились в две колонны по обеим сторонам валуна. Потом, все как одна, повернулись к чашам огня, что располагались на столбах по всему периметру комнаты и поднесли к огню толстые гирлянды цветов. Дав сухим травам погореть пару секунд, жрицы их затушили и снова встали вокруг валуна. От тлеющих гирлянд расходился похожий на ладан дым и закручивался серыми полупрозрачными кольцами.

Морриган снова потрясла удивительная красота Кигана, ее постоянно тянуло посмотреть на него. Несмотря на скорбь и печаль, кентавр выглядел юным, привлекательным и совершенно экзотичным. Морриган подумала, насколько он на самом деле был дружен с Мирной… Биркита назвала его шалопаем. Морриган тут же пресекла это направление мыслей и сказала себе, что отношения Кигана и Мирны совершенно не ее собачье дело. Ей надо сосредоточиться на молитвах о душе умершей девушки, а не на мыльной опере, которая с той могла происходить.

Морриган перестала разглядывать Кигана и вышла вперед. Она встала перед селенитовым валуном, точно как перед ритуалом Темной Луны. Валун выглядел таким же темным, каким она вчера его и оставила. Она закрыла глаза и сосредоточилась. Что же ей сказать, чтобы помочь душе Мирны и тем, кого она оставила на земле? Например, ее маме. Шеннон, женщине, которую Морриган считала своей мамой, которая ей снилась и по которой она всю жизнь отчаянно скучала. На Морриган внезапно нахлынула волна гнева, которую подпитывало ее отчаяние. Она вскинула над головой руки и заговорила, ее голос звонко отражался от стен пещеры.