Богиня света

Раздался утробный хохот, и Памела вздрогнула от дурного предчувствия, когда поняла, что фигура в центре фонтана оживает. Смеялась статуя. Ошеломленная Памела наблюдала, как фигура повернулась на троне и очутилась лицом к зрителям.

– Пора! Пора! – возвестила говорящая статуя. – Я – Бахус! Вперед! Все – вперед! Веселитесь!

Оживший Бахус взял кубок, неожиданно вспыхнувший золотом. Но Памела почти не обратила внимания на новый спецэффект. Она рассмотрела лицо Бахуса. Памела решила, что бог напоминает Керли из «Трех уродов[1]», одетого в тогу, с виноградными листьями на лысой голове и цепями, свисающими с шеи. Бахус снова рассмеялся и поднял кубок, будто собрался произнести тост.

– Цезарь! Приветствуй гостей нашего «Форума»!

По приказу Бахуса статуя, стоявшая дальше всех от Памелы, начала размахивать руками и что-то изрекла насчет пира для собравшихся. Памела со своего места не могла хорошенько расслышать слова. Ожившая статуя, махавшая руками, напомнила ей Фреда Флинстоуна.

– Какой кошмар, – пробормотала она себе под нос.

– Все на вечеринку! – взвизгнула статуя Бахуса. – Артемида, поговори со своими подданными!

Следующая статуя подняла руку, и Памела с ужасом увидела, что гигантские груди скульптуры вздымаются в такт движениям.

– Только ты мог выманить меня из леса и отвлечь от охоты… потому что мы должны оставаться верными твоему «Форуму». Покупайте, пейте и веселитесь… особенно если у вас есть карта «Виза»! – Женский голос звучал высоко и напряженно, и когда статуя говорила, колчан со стрелами и лук, висевшие на ее плече, светились отвратительным, неживым красным светом.

– Хорошо сказано, моя красавица! – Голова Бахуса качнулась вперед, потом назад, и это было резкое, механическое движение. – Но теперь очередь твоего брата. Повесели собрание, Аполлон!

Статуя, прямо перед Памелой, медленно повернулась лицом к толпе. Арфа в руках Аполлона вспыхнула ярким зеленым светом, когда он коснулся струн. Из динамика, спрятанного где-то недалеко от ног Памелы, полилась музыка.

– Да, Бахус, моя лира порадует и вдохновит всех.

– Это трогает мое сердце, – произнесла толстая статуя пьяным голосом. – Аполлон, ты бросаешь романтические чары! Но довольно! Пора призвать дневной свет!

Статуя Аполлона неуклюже поклонилась Бахусу, а потом подняла руку. И тут же сводчатый потолок осветился яркими лазерными лучами, затанцевавшими между нарисованными облаками, и довольный смех Бахуса зазвучал сквозь туман, созданный сухим льдом. Резкие лучи наконец слились, осветив фальшивое небо так, словно наступило позднее утро.

– Ну, друзья мои! – заговорил Бахус, в то время как остальные статуи угасли и замерли, а на лицо толстяка упал розовый луч. – Ешьте, пейте и веселитесь! И помните: вы должны вернуться к особому вечернему представлению ровно в восемь часов! А до тех пор – пользуйтесь моментом!

Наконец его безумный смех умолк, а толпа разразилась аплодисментами. Памела услышала, как какая-то женщина, одетая в красные брюки, сказала подруге:

– Правда, сегодня было лучше, чем в прошлый раз?

– Точно, – ответила подруга.

– Ох, боже… – простонала Памела.

Глава третья

– Нет-нет, вы не должны беспокоиться. Я отлично понимаю, почему у вас такой вид. – Эдди похлопал ее по руке. – О деньгах не думайте. Я не пожалею средств, чтобы моя мечта воплотилась в жизнь.

– Можете верить его словам, мэм. Эдди даст столько денег, сколько понадобится.

Памела тупо моргнула, глядя на высокого мужчину.

– Какая непростительная грубость с моей стороны! – сказал Эдди. – Памела, позвольте представить вам моего помощника, Джеймса Риджвуда. Джеймс, это и есть наш уважаемый дизайнер Памела Грэй.

– Очень рад с вами познакомиться, мэм. – Джеймс крепко сжал кисть Памелы.

Эдди хлопнул себя по толстым ляжкам.

– Я просто не в силах сдержать восторг! Теперь, когда вы увидели этот волшебный фонтан, скажите мне, Памела, что вы думаете?

– Что я думаю?

Они с Эдди сидели рядом на одной из уродливых мраморных скамей, что окружали умолкший наконец фонтан. Из-за размеров литератора скамья, на которой могли бы сидеть три, а то и четыре человека, оказалась полностью занятой, и потому Джеймсу пришлось стоять рядом. Памела беспомощно взглянула па Джеймса, но тот смотрел на нее с выражением послушного школьника. Нет, отсюда помощи ждать не приходится, поняла Памела. Джеймс тоже увлечен этим декоративным кошмаром.

– Да! Что вы думаете о том, как оформить мой дом, если в центре будет стоять вот такой фонтан?

Памела внимательно посмотрела на Эдди. Он говорил искренне. И все это, к несчастью, не было шуткой. Ему действительно нравилось это уродливое сооружение. Памела откашлялась и глубоко вздохнула, прежде чем решиться ответить.

– Это определенно необычная идея.

Эдди и Джеймс одновременно кивнули с нескрываемым энтузиазмом.

– Но у меня есть, для начала, кое-какие сомнения. Первое…

Памела махнула рукой в сторону гигантской водяной неудачи.