Богиня. Тайны жизни и смерти Мэрилин Монро

Наиболее важным доказательством изъятия списка телефонных звонков является свидетельство отставного агента ФБР с Западного побережья. Он совершенно уверен в том, что приказ исходил от кого-то, кто «выше, чем Гувер», — то есть от Роберта Кеннеди или самого президента. Это указывает на то, что братья хорошо понимали, какой невосполнимый урон понесут, если широкая общественность узнает о телефонных звонках. Чтобы исключить это, им пришлось обратиться за помощью к человеку, который на дух не переносил Роберта Кеннеди, к Гуверу. Это было более чем унизительно — и означало, что с этого момента братья будут в неоплатном долгу у директора ФБР. Им пришлось полностью положиться на него и уповать, что близость с Мэрилин останется в тайне.

Но опасность для Роберта Кеннеди все же продолжала существовать, так как актриса звонила ему и раньше, и сведения об этих звонках ко дню смерти Мэрилин ушли в бухгалтерию. Даже вмешательство ФБР не помогло бы выудить их оттуда. Список телефонных разговоров Мэрилин с министерством юстиции в июне и июле, хранящийся в полицейском архиве Лос-Анджелеса, мог быть получен только официальным путем. Для этого по прошествии двух недель после смерти актрисы кому-то из полиции пришлось лично прийти в «Дженерал Телефоун».

В 1962 году полицейский секретарь Ширли Бро, занимавшийся, в частности, тем, что печатал заявления с просьбой разрешить ознакомиться со списком телефонных звонков, хорошо помнит, что по делу Монро такого заявления не было. Бро, работавший тогда в разведывательном отделе, вспоминает, что «всю документацию по тому делу вел секретарь капитана. Сделано это было в целях секретности. Это было исключением из правил, и все из-за людей, с которыми, как известно, Мэрилин Монро имела дело. Поэтому было решено рисковать».

Капитаном, командиром разведывательного отдела, был Джеймс Гамильтон, который лично занимался делом Монро по поручению шефа Паркера. Некоторое время спустя после случившегося он обедал с криминальным репортером, которого хорошо знал и которому доверял, Джеком Тобином из «Лос-Анджелес Таймс». Тобин рассказывает: «Гамильтон сказал, что имеет на руках список телефонных разговоров Монро за два последних дня ее жизни. Я заинтересовался, но он заметил: «Больше я тебе ничего не скажу». Было ясно, что знал он гораздо больше».

Капитана Гамильтона очень хорошо знал Роберт Кеннеди. Он несколько раз упоминал его имя в своей книге «Враг внутри», а в предисловии называл его «мой друг». Кеннеди восхищался системой Гамильтона по сбору разведывательных данных. Он обращался к нему за советом во время работы в сенате и в министерстве юстиции.

Год спустя после смерти Мэрилин, уволившись из полиции, Гамильтон стал шефом службы безопасности в Национальной футбольной лиге. На эту должность рекомендовал его Роберт Кеннеди. Сын Гамильтона говорит: «Его отношения с Кеннеди не были связаны с его профессиональными обязанностями».

В то утро, когда скончалась Мэрилин, шеф следственного отдела Тэд Браун был вызван в полицейское управление из-за возникшей «проблемы». Этот день он намеревался провести с помощником шефа местного разведывательного отделения министерства финансов Вирджилом Крэбтри. Проблема, как сказал Браун Крэбтри, состояла в том, что в постели Мэрилин был обнаружен кусочек смятой бумажки. На нем — номер телефона Белого дома.

Преемником шефа полиции Паркера стал Том Редаин, который в 1962 году был помощником шефа. Он говорит: «Когда дело касалось Гамильтона и его разведывательного отдела, никто не знал ничего о том, что там происходит. Гамильтон разговаривал только с двумя лицами — Господом Богом и шефом Паркером. Я знал, что дело Монро расследовал Гамильтон, но подробности мне не были известны. Еще я слышал, что был какой-то документ для служебного пользования, который никогда не был обнародован».

Бывший шеф Реддин добавляет: «На той ступени, которую я занимал в полицейском департаменте, связи Кеннеди не были ни для кого тайной. Связь Кеннеди — хотя следовало бы назвать имя во множественном числе — с Мэрилин Монро была всем известна. Мы слышали, что один из ее последних звонков был адресован Бобби Кеннеди».

Лоренса Шиллера, одного из фотографов, запечатлевшего сцену плавания обнаженной Мэрилин на съемках картины «Так больше нельзя», в городе не было, когда он получил известие о смерти Мэрилин. Он срочно вернулся в Лос-Анджелес и вечером того же дня сидел в кабинете Артура Джекобса, консультанта Мэрилин по связи с общественностью.

Тогда в кабинете, рассказывает Шиллер, он случайно услышал разговор Джекобса с Пэт Ньюком. В тот момент их очень беспокоило, говорит он, «о чем станет известно из телефонного списка».

Но беспокоились они напрасно. Как выяснилось, об этом кто-то хорошо позаботился.

Глава 48

Что на самом деле произошло в ночь смерти Мэрилин? Кто и что делал в те роковые часы? Ответы на эти вопросы есть, но весьма обтекаемые. Свидетели говорят нехотя, а некоторых сегодня нет уже в живых.