Богиня. Тайны жизни и смерти Мэрилин Монро

В ноябре 1952 года, через шесть месяцев после начала ухаживания Ди Маджо, Мэрилин приведет Минардоса на его первый обед в честь дня Благодарения, в дом Фреда Каргера, своего любовника, отвергнувшего ее четыре года назад. В семье Каргера, ставшей для Мэрилин роднее, чем любая из ее приемных семей, молодого Минардоса встретили радушно. Однажды по просьбе Мэрилин Минардос взял ее посмотреть греческие обычаи — на пасхальную службу, проходившую в местной православной церкви. Бесконечно долгая церемония очаровала ее. К большому огорчению Минардоса, она захотела остаться до конца службы.

К осени 1952 года, рассказывает Минардос, Мэрилин заговорила о замужестве. Отношения зашли настолько далеко, что было решено позвонить в далекие Афины и переговорить с его родителями, которых Мэрилин удивила своим театральным заявлением: «Я хочу иметь от вашего сына ребенка».

У молодого Минардоса, правда, были свои причины увильнуть от брака. Теперь он рассказывает: «Я никогда не собирался становиться «мистером Монро». Если бы я женился, то моя жена стала бы «миссис Минардос»».

Минардос с содроганием вспоминает, как в тот год или немного позже в газетах стали появляться ссылки на Джо Ди Маджо, «приятеля Мэрилин». Однажды, когда он еще встречался с актрисой, он застал ее трудившейся над любовным письмом, адресованным Ди Маджо. Перед ней на столе лежала раскрытая тонкая коричневая книжка. Оказалось, это был томик писем английского романтического поэта, и Мэрилин переписывала оттуда целые куски. Письмо к Ди Маджо заканчивалось строками, которые родились на свет из совместных усилий Мэрилин и Минардоса.

Вскоре, однако, вспоминает Минардос, он узнал, что Ди Маджо был «страшно ревнив». Упоминания об этом встречались даже в популярных изданиях, которые, тем не менее, избегали распространяться о женских «шалостях» Мэрилин. Газетчики усвоили, что Ди Маджо претит реклама, в то время как Мэрилин только этим и жила. В отеле «Беверли Хиллз» он будет бесцельно шататься по коридору, очень хорошо зная, что в это время она внизу в полном одиночестве принимает пищу. Итальянцу, родившемуся в Сан-Франциско, очень не нравилось, когда Мэрилин всему свету выставляла напоказ свое тело. Она говорила, что пытается несколько изменить свой образ, но жившая в ней эксгибиционистка все же одерживала верх.

Модельер Билли Травилла, который теперь одевал Мэрилин для фильмов, напрасно пытался ее отговорить носить слишком тесные вещи. Однажды, когда во время съемок сцены катания на роликах в фильме «Обезьяньи проделки» ей пришлось надеть пышную юбку, Травилла подумал, что наконец сумел победить ее. Он одел ее, полагая, что подготовил для сцены, затем в растерянности наблюдал, как она, изогнувшись, «буквально раздвинула руками половинки и затолкала в образовавшуюся щель несколько складок, чтобы сделать юбку уже. «Ну что, обдурила тебя, Билли, правда? — сказала она, вернувшись с площадки. — Тебя и твою дурацкую широкую юбку»».

Поведение Мэрилин в жизни, вне всяких сомнений, должно было опечалить Ди Маджо. Однажды во время визита на одну из военно-морских баз США она явно дразнила десять тысяч собравшихся муж: чин, когда говорила: «Право, не знаю, почему вы, ребята, всегда так возбуждаетесь при виде девочек в обтягивающих свитерах. Снимите с них свитера, и что у них останется?»

Через год Мэрилин на конкурсе «Мисс Америка», являясь гранд-маршалом парадного шествия, надела нелепое платье с вырезом почти до пупка. Говорят, Ди Маджо испытал боль обиды и стыда. Если бы он знал, что таит в себе эта выставленная на всеобщее обозрение красотка, его обида превратилась бы в муку. На природе, вдали от Лос-Анджелеса, Мэрилин развлекалась с очередным мужчиной.

Примечания

1. Книга была написана Саммерсом в 1985 году.

Глава 11

К этому времени миновало уже шесть лет с тех пор, как у Мэрилин начался роман с Робертом Слэтцером, молодым писателем из Огайо, с которым она впервые встретилась в вестибюле киностудии «XX век — Фокс». Свою жизнь он делил между домом в Коламбусе, где имел постоянную работу в местных газетах, и Голливудом, куда регулярно приезжал, надеясь прорваться в кинобизнес. Несмотря на то, что за эти годы Слэтцер стал старше, он по-прежнему находился под очарованием «девушки бесхитростной», которая отдалась ему однажды на калифорнийском побережье. Мэрилин, со своей стороны, поощряла его. Он присылал ей из Огайо письма, а она в ответ разражалась потоком междугородных телефонных звонков. Эта привычка станет отличительной особенностью Мэрилин. В былые годы звонки заканчивались для нее неоплаченными счетами и, по крайней мере, одним судебным иском, предъявленным телефонной компанией.