Богохульство

Последовало продолжительное молчание. Наконец Хазелиус спросил:

– У кого на этот счет другие соображения?

Мелисса Коркоран повернулась к Долби.

– Кен, но если мы во всем признаемся, на карьере придется поставить крест. Не знаю насчет всех остальных, однако лично я приняла возможность поработать над этим проектом, как подарок судьбы. Взять и все перечеркнуть я, естественно, не желаю.

– Еще кто-нибудь хочет высказаться? – спросил Хазелиус.

Со стула поднялась Рей Чен. Невысокая и худенькая, она была немногим выше тех, кто сидел. Но само ее желание обратиться к коллегам стоя добавляло веса ее выступлению.

– Я хочу высказаться. – Женщина обвела присутствующих взглядом темных глаз. – Я выросла на кухне китайского ресторана в Калвер-Сити, штат Калифорния. Моя мать, чтобы выучить меня в колледже, а потом в аспирантуре, вкалывала так, что каждый день валилась с ног от усталости. Теперь она гордится мной, потому что я образованный и полноправный гражданин Соединенных Штатов. Теперь я здесь, и за нами наблюдает весь мир. – Ее голос начинал дрожать. – Уж лучше я умру, чем сдамся. Вот что я хотела сказать. Лучше умру.

Чен резко села.

Неловкое молчание нарушил Уордлоу.

– Я прекрасно знаю, чего ждать от Министерства энергетики. Если мы расскажем правду сейчас, нас обвинят в сокрытии. И возбудят уголовные дела.

– Уголовные дела? – переспросил Иннс, сидевший в дальнем конце зала. – Боже мой! Тони, только давай без нелепостей!

– Я говорю вполне серьезно.

– Ты паникерствуешь, вот как это называется! – Уверенный голос Иннса никак не соответствовал жуткой бледности его лица. Его взгляд перепрыгивал с одного коллеги на другого. – Впрочем, даже если не так, я тут всего лишь психолог. Доложить кому следует о положении дел надлежало не мне.

– Да, но ты ведь прекрасно знал, что остальные скрывают правду. И все это время молчал, – сказал Уордлоу, прищуриваясь. – Не тешь себя напрасными иллюзиями. Ты понесешь наказание вместе со всеми.

Снова помолчали, слушая щебет птиц за окном.

– Кто-нибудь согласен с Кеном? – спросил наконец Хазелиус. – Кто еще считает, что нам пора сдаться?

Никто не ответил. Долби огляделся вокруг.

– Но только задумайтесь, на какой риск мы идем! – вскрикнул он. – Мы погубим «Изабеллу»! Нельзя запускать ее и позволять ей работать вслепую!

– Все правильно, Кен, – согласился Хазелиус. – Я думал об этом, когда составлял свой план. Хотите узнать, в чем его суть?

– Узнать – да, но это не будет означать, что все его примут, – сказал Долби.

– Да, конечно. Как вы все знаете, оборудование «Изабеллы» управляется тремя сверхсовременными компьютерами «IBM P5 595». Они объединены в локальную вычислительную сеть, с их помощью мы связываемся с внешним миром, отправляем и получаем электронные сообщения и так далее. Эти машины невообразимо мощные и могли бы заменить собой все компьютеры Пентагона. Я подумал, а не перенастроить ли их? – Он повернулся к Рей Чен. – Это возможно?

– Думаю, да. – Чен взглянула на Эдельштайна. – Алан, как ты думаешь?

Тот медленно кивнул.

– А как вы предлагаете это сделать? – спросил Долби.

– Самая серьезная проблема – это программа безопасности, – сказала Чен. – Придется прервать все связи с наружным миром, включая телефонную – стационарную и сотовую. Потом мы объединим все компьютеры и подключим их непосредственно к «Изабелле». Это нам вполне по силам.

– И остаться вообще без средств связи?

– На то время, пока работает «Изабелла», – да. Если программное обеспечение «Изабеллы» обнаружит какую угодно связь с миром извне, оно тотчас вырубится из соображений безопасности, а отключить охранную систему невозможно.

– Кен?

Долби, барабаня по столу пальцами, нахмурился.

Хазелиус посмотрел на остальных.

– У кого какие соображения? – Его взгляд остановился на Кейт Мерсер, которая сидела с таким видом, будто обсуждение ее не касалось. – Кейт? Что ты обо всем этом думаешь?

Молчание.

– Кейт? Тебе нехорошо?

– Оно угадало, – едва слышно произнесла она.

Снова воцарилось молчание. Его нарушил бойкий голос Коркоран:

– Наверняка все не так удивительно, как может показаться. Скорее всего, это программа, вроде «Элизы». Кто-нибудь помнит «Элизу»?

– Старую фортран-программу из восьмидесятых? Она умела общаться с тобой, как психоаналитик, – сказал Чеккини.

– Вот-вот, – подтвердила Мелисса. – На самом же деле тут все очень просто: «Элиза» выдает вопросы, основываясь на твоих предыдущих фразах. Например, ты говоришь ей: «Мать меня не любит». А она спрашивает: «А почему тебе кажется, что она тебя не любит?» И так может продолжаться до бесконечности.

– Я общалась не с «Элизой», – сказала Кейт. – Оно угадало мои мысли.