Бои местного значения

А дальше начался кромешный ад. Пришла вторичная ударная волна, еще более сильная, поскольку она сложилась вместе с первой, отраженной от водной поверхности. Океан будто взбесился, и немаленькие корабли швыряло, как щепки. Люди не могли устоять на ногах, их кидало по отсекам кораблей, калеча и давя оторвавшимися блоками оборудования и механизмами. Электромагнитный импульс, пришедший мгновенно со световой волной, вызывал многочисленные замыкания. На «Уилксе» и DE 795 «Gunason», еще одном эскортном эсминце типа «Бакли», закоротило обмотки обоих главных силовых электродвигателей, передающих обороты от судовых дизелей на винты, и сейчас оба корабля, полностью обесточенные, без хода медленно разворачивались лагом к все еще не стихающим волнам. Остальные два эскортника, DE 706 «Holt» и DE 708 «Parle», эскортные эсминцы типа «Раддероу», ход сохранили, но прочая электрика у них вышла из строя капитально. Связь вырубило напрочь не только у отставшей четверки, но и у всей ушедшей вперед «Таффи-72». Взрывной волной были снесены с палуб часть самолетов и вертолетов, которые не успели убрать в ангары или закрепить после предупреждения о ракетной атаке. На «Форрестоле» сдуло спасательный вертолет и два «Демона» из VF-74, не успевших подняться на патрулирование. На «Лексингтоне» снесло два «Скайхока», а на «Йорктауне» «Скайхок» и «Треккер», который в спешке готовили поднять на смену самолету, расстрелявшему все вооружение при потоплении советской подлодки К-59. Рухнули в море все три спасательных вертолета, постоянно висевшие у авианосцев на курсовых углах. Когда TF-72 получило предупреждение об атаке, они не успели ни сесть на палубы, ни набрать высоту, достаточную для того, чтобы попытаться выправить машину. И, в завершение, в огненной вспышке ядерного взрыва сгорело звено «Крусейдеров» из VF-103, по наводке с «Форрестола» до самой последней секунды пытавшееся сбить эту проклятую ракету.

01 ноября, местное время 08:17.

295 километров к югу от Командорских остров. Ракетоносцы Ту-16К-10 141-го гвардейского морского ракетоносного авиационного полка 3-й морской ракетоносной дивизии авиации Тихоокеанского флота СССР

Шесть ракетоносцев Ту-16 и один постановщик помех, все, что осталось от некогда грозного 3-го мрап, ревя моторами на максимале, вышли на рубеж применения ракет. И сейчас пилоты, кто мысленно крестясь, а кто матерясь во весь голос, тянули штурвалы на себя, набирая высоту. Высота, во-первых, нужна была для того, чтобы операторы наведения станции ЕН, сидевшие в глухих гермокабинах в бомбоотсеках самолетов, смогли обнаружить американские корабли на большом расстоянии, а во вторых, для применения самой ракеты необходима была минимальная, в 5000 метров, высота. Но одновременно советские самолеты, «выскакивая» из мертвой зоны у поверхности моря, становились хорошо заметны американским радарам. Как корабельным, так и стоящим на самолетах ДЛРО. Ракетоносцы, в спешке рассредоточившиеся, сейчас летели широким веером, в таком порядке: западнее всего шла пара, потом дальше к востоку летели две одиночки, и восточнее всех летела тройка, два ракетоносца и пристроившийся к ним постановщик помех. Тройка начала набор высоты раньше всех и первой обнаружила корабли противника.

– Вижу цель, две цели! Помехи сильные, но судя по отметкам, крейсера, не меньше! – прокричал по внутренней связи оператор станции ЕН ракетоносца с бортовым номером 12.

– Почему только две цели, где остальной ордер? – недоумевал командир ракетоносца.

– У нас приказ командира дивизии, атаковать любые цели при первой возможности! – резонно напомнил ему второй пилот.

– Берем левую! – решил командир. – С 10-м связи еще нет? – спросил он радиста, имея в виду второй ракетоносец с бортовым номером 10, летевший сейчас справа.

– Нет, «Букет» все забивает напрочь! Но мы сейчас вылезем на 6000, и он должен прекратить свою работу.

По условиям тактики применения ракет К-ЮС, постановщики помех Ту-16П, если они следовали в одном строю с ракетоносцами, прекращали работу при начале пусков, чтобы не создавать помех собственным самолетам в наведении ракет.