Бой на Мертвом поле

-- Крепись, сейчас я тебе сделаю обезболивающий укол, -- Бронислав так же зубами надломил ампулу морфия и взял из санпакета одноразовый шприц. Почти на ощупь набрав наркотика, он нащупал тугую мышцу предплечья брата и сквозь куртку воткнул иголку. Димка издал глубокий вздох, словно из груди у него вышел загораживающий дыхание спазм. -- Сейчас тебе будет хорошо, -Бронислав из лежащей рядом бутылки спирта отпил порядочный глоток.

Через мгновение ему стало лучше. "Не все так плохо, как мне кажется, но, боюсь, он до утра не дотянет..." -- Бронислав снял с себя куртку и накрыл брата, сверху накинул брезент. Он уже собрался перебираться в кабину, когда услышал какие-то странные звуки. Как будто кто-то рядом тяжело дышал. Хрустнула ветка, вздрогнула земля и он понял, что они с братом в этом лесу не одни. Он глянул вперед и увидел на лобовом стекле собачьи лапы и морду овчарки, с красного языка которой стекала прозрачная струйка слюны. Раздался треск, стекло покрылось паутиной трещин -- кто-то бил по нему прикладом. Кабину озарил нестерпимо яркий свет.

-- Дима! -- крикнул Бронислав, -- это, кажется, пришли за нами. -- Его рука машинально потянулась к пистолету. Пальцы уже обхватили рукоять и уже готовы были высвободить ствол из-под ремня, когда на "шевроле" обрушился град пуль, оглушивших его и превращающих его тело в безжизненное чучело для отработки боевых приемов.

Он не успевал фиксировать болевые точки, которых было так много, что они в какое-то мгновение слились в одно нестерпимо мучительное, удушающее ощущение...

Мир, кажется, перевернулся и, Бронислав, отчетливо слыша выстрелы, упал на брата, закрывая его от внезапно залетающих в салон стальных мотыльков...

... Стукнули по железу приклады, раздалось притаенное рычание собаки, наперебой голоса -- восторженные, почти веселые, какие бывают после чрезмерного напряжения. Раздвинулась дверца, пахнуло хрустящим холодком. Кто-то сдернул брезент.

-- Да их тут двое...Этот усатый гаденыш, видимо, хотел в нас стрелять...Смотри, почти успел вытащить дуру...

-- Подожди, сержант, -- сказал другой, прокуренный голос, -- сейчас приедут эксперты, пусть поработают... Посвети, хочу посмотреть на них.

-- Откуда они здесь взялись? -- спросил еще один голос. -- Машина полна крови... Кажется, они оба готовы...

-- Откуда они здесь и почему, нам еще предстоит выяснить, -- сказал капитан, -- но могу уже сейчас сказать, что смотреть на все это мне противно...

-- Расступитесь! -- выкрикнул высокий, в гражданке человек. Он только что спрятал в кобуру ПМ. -- Сюда идет президент.

-- Что он тут забыл? -- тихо проговорил капитан Недошивин.

Впереди президента двигалась его длинная, искаженная в пропорциях тень. С боков и по пятам мельтешила охрана -- то заходила в сугроб, то забегала вперед, протаптывая для него тропку. На козырьке ондатровой шапки поблескивали заиндевелые ворсинки, лицо было сурово, и когда он подошел к "шевроле", басисто бросил:

-- Посветите!

Плотный луч галогенного фонаря лег сначала на ноги лежащих в кузове, затем потянулся к груди, плечам и тяжело замер на лицах. Взгляд президента метнулся с одного лица на другое, возвратился и снова перенесся на то лицо, которое почему-то дольше другого задержало взгляд главы государства.

-- Сопротивлялись? -- спросил он и отвел глаза.

-- Вовремя пресекли, товарищ президент, -- ответил полковник. -- У них здесь целый арсенал, вплоть до противотанковых гранатометов. Этот чернявый, с усами, похож на нацмена, возможно, прикатил из Чечни.

-- Извините, товарищ полковник, -- обратился к Трубину капитан Недошивин, -- этот парень чистокровный русак...

Трубин удивленно вздернул бровь, на лице появилось недоумение и, не сказав ни слова, он отошел от "шевроле".

"Где я мог видеть это лицо? Неужели это тот самый парень, который в дни августовского переворота, на митинге, закрывал меня бронещитом? Усы, черные брови, под нижней губой шрам...Прошло почти десять лет, а как будто все было вчера..." -- президент ужаснулся быстротечности времени.

И когда две томительные для окружения президента минуты заканчивались, все, кто стоял возле раскрытых дверей "шевроле", вздрогнули. У того, который лежал у стенки, вдруг высоко поднялась грудь и из легких вырвался шумный выдох. Бесцветные, утонченные печатью смерти губы внятно произнесли: "Брат, выходи, приехали..." Голова Димки отвалилась набок, рука, ранее согнутая в локте, упала на скомканный брезент, пальцы разжались...

... Возвращаясь к машине, президент мучительно пытался что-то вспомнить, от напряжения даже заломило в висках, а под теплым на волчьем меху пальто, змейкой сквозанул холод. И уже садясь в машину, он на мгновение задержался и, подняв лицо к полковнику, сказал:

-- Валерий Александрович, завтра доложите мне -- кто, что... Словом, я хочу знать, что это были за люди и с какой целью они здесь оказались...

Полковник молча кивнул и помог шефу занести ногу в теплый, пахнущий французским одеколоном салон броневика.