Бой тигров в долине. Том 1

– Я не имею права передавать вам записки. Вы посмотрите издалека, вот я вам повернул листочек, чтобы вам было удобно читать, видите? Сможете прочесть?

Наталья вытянула голову, сощурила глаза, потом кивнула. Кирган знал, что в «допросных» могут быть установлены камеры видеонаблюдения, уж сколько его коллег-адвокатов на этом прокалывались, передавая подследственным наркотики или еще что-нибудь запрещенное.

Читала она медленно. Наконец Кирган увидел, что она снова втянула голову в плечи и приняла прежнюю позу.

– Ну, так что, Наталья? Будем писать заявление? Или я пойду?

– Я не знаю, что нужно писать, – кивнув, невнятно проговорила она.

– Я продиктую.

Виталий достал чистый лист бумаги и ручку и пододвинул Аверкиной. Она медленно писала под его диктовку, и Кирган удивился тому, какой у нее оказался четкий и красивый почерк.

– И что теперь будет? – задала она снова тот же вопрос, закончив писать.

– Теперь я отнесу ваше заявление следователю и смогу ознакомиться с материалами, которые есть в вашем деле. А потом приду к вам еще раз, и уже тогда мы побеседуем более предметно.

Она покорно кивнула, уставившись глазами в обтянутые спортивными брюками коленки.

Виталий вышел из здания изолятора, испытывая огромное облегчение. Тюрьма его никогда не угнетала, он давно привык, но вид этой Аверкиной… И ее невнятное бормотание, словно во рту каша… И ее непрезентабельный вид… И тупая покорность… Но во всем есть свои плюсы: Наталья Аверкина – не боец, это сразу видно, зато она и не стала возражать против замены адвоката, и времени на все про все ушло совсем немного. Так что есть хорошие шансы реализовать план быстрого ознакомления с материалами дела, а там, глядишь, и второе свидание удастся организовать прямо сегодня. Нужно только немного везения: чтобы следователь Рыженко, век бы ее не видеть, оказалась на месте и чтобы подфартило с «допросной».

Первая из вожделенных «удач» не заставила себя ждать: Надежда Игоревна Рыженко сидела в своем кабинете и, ознакомившись с заявлением подследственной Аверкиной и письменным ходатайством адвоката, молча вынула из сейфа папку с материалами уголовного дела и, не произнеся ни слова, кивнула на свободный стол рядом с дверью в коридор. Кирган уселся, достал блокнот и приготовился делать выписки.

25 декабря 2010 года в 14.18 поступил звонок в службу «02» о том, что по адресу… девушка упала с балкона шестого этажа. Первой на место происшествия приехала «Скорая помощь», через какое-то время, судя по всему довольно длительное, подоспели сотрудники патрульно-постовой службы, потом и участковый подтянулся. Свидетелей падения было много – во дворе гуляли мамочки с детьми и пенсионеры. Несколько человек видели все, что произошло, и уверенно утверждали, что потерпевшая, Екатерина Аверкина, стояла на балконе вместе со своей сестрой Натальей и Наталья Катю столкнула. Никаких разногласий в показаниях очевидцев на тот момент не усматривалось. Через час с небольшим после события на место приехала следственно-оперативная группа, начался осмотр места происшествия, потом криминалист сделал фотографии, после чего к делу приступил судебно-медицинский эксперт. Следователь получил от участкового довольно внятные объяснения и немедленно дал указание оперативникам разыскать и за держать сестру погибшей Наталью Аверкину. Группа выехала в адрес, но Аверкиной дома не оказалось, и милиционеры остались ждать, когда она появится, поскольку не было понятно, где ее искать. Она появилась вскоре после одиннадцати вечера в компании с Ленаром Габитовым и была немедленно задержана, а в квартире произведен обыск, в ходе которого найден пакет с большой суммой денег – более семи миллионов рублей купюрами по пять тысяч. Там же, в квартире, обнаружен счет, выставленный 25 декабря московским филиалом швейцарской клиники на весьма солидную сумму за проведение ряда медицинских исследований. Счет на имя Натальи Аверкиной.

Кирган привычно обращал внимание на сроки по ст. 165 Уголовно-процессуального кодекса, в соответствии с которой можно было проводить обыск и выемку без судебного решения. Иногда здесь удавалось зацепиться за нарушение сроков, и тогда легче было ставить под сомнение результаты вышеозначенных следственных действий. Когда производство этих действий не терпит отлагательства, следователь имеет право вынести соответствующее постановление, но в течение 24 часов должен уведомить судью и прокурора, а судья в течение 24 часов все проверяет и выносит постановление о законности или незаконности действий следователя. И если эти действия признаются незаконными, то все доказательства считаются недопустимыми. Но в деле Аверкиной все сроки были четко соблюдены.