Бой вечен

Появившемуся начальнику граф изложил немного более развернутый вариант той же самой версии. У него была невеста, англичанка, но она хотела приехать к нему сюда, чтобы они поженились. Они встретились, когда он учился в Оксфорде (это объясняло возможный акцент, а кроме того, граф и в самом деле учился какое-то время в Оксфорде), и полюбили друг друга. И его родители были против брака и ее, но они все равно любят друг друга и будут любить. Он немного опоздал, и она позвонила ему и сказала, что собирается куда-то улететь, причем не сказала куда. А он – чтобы отправлялся к черту. Он не может это пережить, ее нет, и он готов покончить с собой прямо в аэропорту. Граф так и сказал – суицидио. А дежурной таможенной смене суицид в их смену был совсем не нужен…

Итальянцы были людьми сентиментальными, падкими на всякие истории типа «Ромео и Джульетта», к этой истории даже самый заскорузлый таможенник не мог не отнестись с сочувствием…

– Успокойтесь, синьор. Может быть, стоит ей позвонить и попробовать поговорить?

– Я звонил! Она сбрасывает, видите!

Таможенник посмотрел на телефон и в самом деле увидел сброшенные звонки.

– Синьор, я ни о чем вас не прошу! Можно узнать, когда она улетела и каким рейсом? Я полечу за ней следом, понимаете!

– Но синьор, для этого нужна виза… – опешил таможенник.

– Мне наплевать на визу! Я ее получу, заплачу сколько надо! Только бы узнать, куда она полетела, может быть, мне удастся уговорить ее, понимаете, синьор. Мне только нужно поговорить с ней, я знаю, что она по-прежнему меня любит!

Таможенник сдался.

– Хорошо. Следуйте за мной, синьор…

– О, спасибо…

Граф Сноудон прошел таможню без досмотра, по служебному удостоверению начальника таможенной смены, через зеленый, дипломатический коридор. Начальник смены направился сразу к стойкам главной компании, использующей аэродром как хаб – «Алиталии». Во всех нормальных аэропортах мира стойки продаж находились в «общей зоне» – но во Фьюмиччино они были и в послетаможенной зоне, чтобы пассажиры транзитных рейсов могли купить билет, не проходя таможню.

Им почти сразу повезло…

– Да, синьор, я помню эту женщину… – ответил молодой продавец билетов, посмотрев на фотографию. – Это она.

– Куда она вылетела? Каким рейсом? – спросил начальник таможенной смены.

– «Алиталия», на Каир. Купила билет первого класса, очень нервничала.

Начальник смены повернулся к графу, изображавшему отчаяние.

– Каир? – прошептал он. – Во имя Господа, что ей делать в Каире…

Начальник таможенной смены пристально посмотрел на продавца билетов – граф незаметно вовлек его в игру, и теперь спрашивал уже не подозрительный, нервный парень – а представитель властей.

– Она следила за мужем, синьор… – ответил продавец билетов.

– За мужем? – вскричал граф. – Каким еще мужем?! Ты врешь! Ублюдок, ты врешь!

– Спокойно, спокойно… – Таможенник придержал графа рукой, чтобы тот не кинулся в драку. – Какой еще муж, Винченцо? Ты помнишь его?

– Конечно, помню, синьор… – ответил изрядно струхнувший продавец билетов. – Он тоже летел первым классом в Каир, билет был выкуплен и оплачен. Такой мужчина, пожилой, крепкий, лет, наверное, под пятьдесят, наголо бритый, в хорошем костюме. Он прошел на посадку, а тут эта синьора… простите, синьор, в общем, эта женщина… Нервничала очень. Билет втридорога купила, в первый класс тоже. Говорит, это ее муж, он ей изменяет, она хочет за ним проследить, куда это он летает. В Каире… сами понимаете, синьор, нехорошие вещи делаются…

Продавец билетов сделал тот же знак, взявшись за ухо. В Италии это намек на гомосексуализм…

– …Я еще подумал, у человека такая красивая молодая супруга, а он такими вещами занимается…

– Но она улетела?

– Клянусь, синьор, прошла на посадку. Вслед за этим синьором…

Таможенник повернулся к графу. Тот был совершенно убит.

– Господи… она опять с этим…

– С кем, синьор?

– С этим… извращенцем. Она же мне обещала… Раз и навсегда… Я убью ее! И его тоже! Убью! Убью!!!

И с этими словами потерявший всякую надежду влюбленный направился к таможенному коридору, повторяя – убью! Убью! Начальник смены поспешил за ним, в ответ на вопросительный взгляд таможенника в зеленом коридоре сделал знак рукой – пропустить без досмотра. История нехорошая… еще хуже было бы, если бы они втроем тут встретились. Вот дело было бы… А так – пусть идет…

И какие же все-таки бабы сволочи…

Своих людей – граф встретил уже на стоянке. Около черной «Альфа-Ромео».

– Ничего другого нанять не могли?

– Хорошая машина… – сказал Тим, стоящий у водительской двери.

Машина и в самом деле хорошая. Главное – приметная, мать твою…

– Короче говоря, она и в самом деле улетела…