Бой вечен

Он понимал, что его шансы умереть в постели невелики после того, что он сделал. Но он это сделал – и втайне гордился этим…

Впервые за долгое время – у Итальянского Королевства было стабильное правительство, оно существовало уже три с лишним года. Возглавлял его Джанни Алтьери, финансист и телемагнат, чрезвычайно хитрый и изворотливый тип. Он был падок на женщин, все его женщины годились ему во внучки, жена ушла от него, публично обвинив в педофилии, – и все эти перипетии, смакующиеся на страницах итальянских газет, заслоняли намного более серьезные вещи, которые им удалось сделать.

Впервые за долгое время – произошел качественный сдвиг в итальянском Сомали. Мятежный генерал колониальной армии Мухаммед Фарах Айдид был публично прощен – без переговоров, просто прощен, после чего его пригласили к принятию власти в Могадишо. Рассчитано все было чрезвычайно хитро – Айдид, принимая власть, становился врагом для всех своих бывших соратников. Приглашение во власть касалось лишь его одного, и он, как истинный африканец, даже не подумал поделиться властью с кем-то еще: в Африке к власти приходят не за тем, чтобы ею делиться или уступать ее кому-то. В итоге в конце переговоров не итальянское правительство умоляло Айдида, а Айдид умолял итальянское правительство оставить колониальные части в крупных городах Сомали, сохранить колониальную лиру и конвертируемость валюты в нормальную лиру, принять меры к тому, чтобы немногие белые, еще остающиеся в стране, не уезжали. Ставка оказалась правильной – боевики отрядов хабр-гадир стали «законным вооруженным формированием» и принялись уничтожать боевые отряды других племен не хуже, чем итальянские колониалисты. Даже страшнее – потому что в традициях Африканского континента победа над врагом влекла уничтожение всех его мужчин, угон в рабство всех его женщин, захват скота и всего ценного, что только найдется. Итальянцы, по крайней мере, стреляли только в тех, кто стреляет в них, а генерал Айдид проводил политику тотального уничтожения противостоящих ему кланов – его люди делали так, чтобы эти кланы уже никогда не смогли возродиться…

В Триполитании – была нефть, которая до этого поставлялась только одному покупателю – Священной Римской Империи Германской Нации. Причем в необработанном виде – она поставлялась на заводы, принадлежащие Degussa, и там перерабатывалась – одно из злосчастных соглашений, заключенных по итогам восьмидесятого года. Соглашение было заключено на двадцать лет – но и после истечения срока действия по умолчанию действовало. Но правительство Алтьери дезавуировало эти соглашения, опираясь на тайную помощь Российской Империи. Священная Римская Империя была на порядок сильнее Италии – но только не в том случае, когда за ней стоит Российская Империя. А Российская Империя, сама торгующая исключительно продуктами переработки нефти, заявила, что любое независимое государство имеет право вести дела исключительно к собственной выгоде[30]. И только за первый год самостоятельной торговли нефтью доходная часть итальянского бюджета увеличилась на сорок один процент, и на следующий год – еще на двадцать три.

В самой Италии – была подготовлена конституционная реформа, пакет указов лежал на столе в рабочем кабинете Короля. Проект Конституции писали лучшие правоведы, получалось нечто, ни на что не похожее. Права национального собрания оставались теми же, за исключением одного – права формировать правительство (Консулат). Это право переходило Королю, национальное собрание имело право объявить неотзываемый вотум недоверия Правительству – но двумя третями голосов, что при итальянской политической системе почти нереально. Глава правительства в лучших традициях должен был называться Первым Консулом, при нем должен был быть Консулат из семи консулов. Вводилась публичная должность Претора – на нее назначался обязательно гражданский человек, он должен был контролировать и координировать военную и разведывательную деятельность страны. Последнее кое-кому должно было оч-чень не понравиться. Даже тем, кто сегодня будет льстиво лизать его зад. В качестве уступки военным – в Конституции должно было быть прописано, что в случае чрезвычайного или военного положения, вводимого Королем (а в случае насильственной смерти Короля оно вводилось автоматически), – вся полнота власти переходит от Первого Консула и Консулата – к Претору.

Таким образом, вводилась фактически система двух кабинетов министров – военного и гражданского. И передать власть от одного другому одним указом мог лишь Король, что делало его чрезвычайно влиятельной фигурой. А учитывая, как военные и гражданские ненавидели друг друга…

Король вздохнул. О, ненависть, куда же мы без этого греха…

Все. Надо вставать. Сна – ни в одном глазу.