Бои за Ленинград. Операции группы армий «Север». 1941—1944

Постановка новых минных заграждений была подготовлена в Финском заливе. Для этого военно-морские силы с 12 июня командировали в Финляндию отряды кораблей. Две группы судов – группа «Кобра» (под командованием корветтен-капитана доктора Брилля) в составе минных заградителей «Кобра», «Кайзер» и «Королева Луиза»; группа «Норд» (фрегаттен-капитан фон Шёнемарк) в составе заградителей «Танненберг», «Бруммер» и «Ганзештадт Данциг» – в ночь на 21 июня установили заграждения Апольды в морском районе между фиордом Фанё и северной оконечностью острова Даго[12], а также заграждения в районе между банкой Каллбада и Пакерорт.

Советские военно-морские силы наблюдали за этими операциями не вмешиваясь. Лишь один самолет-разведчик северо-западнее Даго обстрелял тральщик «Бруммер» и «R-35», не причинив вреда. Первые выстрелы – еще не начавшейся – Восточной кампании уже прозвучали.

Казалось, война на море вспыхнула. Командование Краснознаменного Балтийского флота ввиду ожидаемых немецких операций отдало приказ об отходе своих плавсредств. Легкие военно-морские силы и часть подлодок ушли из Либавы. Линейные корабли из Ревеля перевели в Кронштадт. Эти мероприятия последовали после указания народного комиссара Красного флота от 19 июня. Секретная мобилизация 21 июня в 23 часа 37 минут, когда в Финском заливе и в восточной части Балтийского моря в воду уже падали немецкие мины, перешла состояние боевой готовности (1-я степень готовности).

Четыре подлодки «М-97», «М-81», «М-83» и «L-3» заняли позиции перед Либавой. Тральщик-искатель «Фугас» поставил мины перед входом в гавань. «L-3» (командир – капитан 3-го ранга Грищенко) взяла курс на Мемель[13]. Это первое использование русской подлодки у немецкого побережья послужило для минирования входа в мемельскую гавань.

Но и на суше, как и на море, жребий был брошен. Земля Восточной Пруссии в эти ночи была наполнена шумом танковых моторов, топотом копыт и многочисленных солдатских сапог. Группа армий «Север» к 18 июня завершила свое сосредоточение. Дивизии вышли вплотную к границе.

50 колонн грузовиков и 10 моторизованных транспортных рот в эти ночи подвезли на передовую боеприпасы, продовольствие и военное имущество. Обеспечение войсковой группы было разделено на два больших участка, каждым из которых руководил начальник снабжения, подчинявшийся генерал-квартирмейстеру.

Северный участок тыла (Тильзит) имел:

14 949 т боеприпасов;

18 435 т продовольствия;

19 671 м³ ГСМ.

Южный участок тыла (Гумбиннен) в своем распоряжении имел:

12 854 т боеприпасов;

26 223 т продовольствия;

20 228 м³ ГСМ.

Далее, в каждом участке тыла и обеспечения имелись саперные, ружейные, артиллерийские парки, подразделения связи. Базы санитарной и ветеринарной служб располагались в Кенигсберге. Большие склады боеприпасов, продовольствия и ГСМ располагались на территории западнее Кенигсберга, Эльбинга и Морунгена.

Телефонные и радиостанции группы армий «Север» 21 июня в 13.00 приняли ключевое слово «Дюссельдорф». Командиры, адъютанты и офицеры связи на секунду посмотрели друг на друга, затем вскинули руки к каскам. Приказы были отданы. Дежурные офицеры сняли трубки полевых телефонов, колеса мотоциклов связных завертелись, посыльные поскакали на своих лошадях…

Приказ был получен! Приказ, который одним махом перечеркнул все треволнения последних дней и недель. Приказ, подтвердивший: война с Советским Союзом!

Когда этот душный летний день на мемельской низменности, роминтенской пустоши и мазурских озерах перешел в вечер, немецкие войска на востоке начали выдвижение. Ревели танки, грохотали грузовики, ржали кони, гремели гусеницы тяжелых тягачей, бряцало железо и оружие, звучали вполголоса отданные команды. Пограничная охрана у границы и на самой границе крепче сжимала свои автоматы и карабины, она указывала путь передовым саперным группам, которые с огнеметами и надувными лодками пробирались через кустарник. Первые снаряды были загнаны в орудийные стволы.

Там на другой стороне, всего в нескольких метрах за шлагбаумами, пограничными реками и лесами, ночь тоже не оставалась беззвучной…

Главное командование Красной армии 22 июня в 12.30 ночи передало командующим военных округов и флота директиву, которая гласила, что дислоцированные в пограничных районах части должны быть приведены в боевую готовность:

«В течение ночи на 22.06.1941 г. скрытно занять огневые позиции в укрепрайонах на государственной границе.

22.06.1941 г. перед рассветом на полевых аэродромах тщательно замаскировать все авиасредства, включая приданные части.

Все подразделения привести в боевую готовность. Войска рассредоточить и замаскировать.

Воздушную оборону привести в боевую готовность, не поднимая приданный личный состав. Провести все мероприятия по затемнению городов и предприятий.

Не проводить никаких других мероприятий без особых на то распоряжений…»