#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 15

Решив отвлечься, я поднимаюсь с постели.

— Как продвигается раздача контор? — спрашиваю, глядя в окно на просыпающийся город. Мой город, прикиньте, а?

Лакомка встаёт, подтягивая на себе шёлковый халат.

— Я уже распределила большинство. Гереса взяла под управление «Райский угол».

Я оборачиваюсь к ней.

— Бордель? — приподнимаю бровь. — Интересный выбор для воительницы с булавой.

Лакомка улыбается.

— Она уверена, что сможет навести там порядок.

Я усмехаюсь.

— Бедные девушки. Хотя, может, дисциплина им пойдёт только на пользу.

Лакомка смеётся, её смех звучит как колокольчик.

— Гереса умеет быть строгой.

Я одеваюсь, накидывая лёгкую куртку.

— Сегодня я хочу наведаться в магистрат Невинска, — говорю. — Выделил деньги на замену разбитых городских автобусов. Интересно, как там продвигается вопрос. Хочешь прогуляться за компанию?

— Ой, конечно, мелиндо, — радуется альва. — Мы так давно не прогуливались вместе!

Мы выходим из замка, ступая по каменным плитам двора. Утренний воздух свежий, слегка прохладный. Город просыпается: за стеной слышатся голоса торговцев, гудение моторов, шум толпы.

Замок уже более-менее обустроен под меня и жен. В том числе и полигон обзавелся любимыми снарядами Светки. Вон блондинка пыхтит под строгие окрики Кострицы. А рядом с ней резвятся горогныши и рассада…ну, големчки, в смысле. Пес дрыхает брюхом к верху. Только вот Золотого пришлось разместить за городом. Застройка в центре плотная, лишний ангар негде не поставить.

Лакомка берет меня за локоть. За воротами люди, спешащие на работу, с удивлением оглядываются на нас. Они ещё не привыкли, что их граф может просто так прогуливаться по городу — без охраны, кортежа и мигалок, только под руку с женой. Но зачем мне сопровождение? Кто рискнёт нам навредить? Ха, смешно даже подумать. Тем более магистрат совсем рядом с Невским замком — только улицу перейти, парк пересечь, и мы на месте.

Пока гуляем, обдумываю ситуацию с своими новыми землями. Вообще с Акульей Падью мы быстро разобрались. А чего там разбираться? Гарнизон поставили, а ловлю рыбы продолжили старые работники. Ага, финны. Но они нисколько не против были заключить новые контракты с «русским захватчиком», как обозвал меня посол конунга Тапио. Наверное, потому не против, что я предложил работникам оклад в два раза больше прежнего и увеличил премиальные.

Единственная значимая сейчас проблема — людей у меня уже начинает не хватать. Как оказалось, слишком много у меня владений. Сковородщина, Алабмаш, московская резиденция, Костонай, Шпиль Теней, представительство в Заиписе, Невинск, Акулья Падь — рост моих приобретенных земель опережает набор в гвардию. Тавиринию я не беру в расчет, потому что там сидит дружина, не гвардия, хотя мне и так пришлось часть тавров квартировать в Акульей Пади.

Блин, где взять еще больше людей? Вопрос остается нерешенным.

Проспект остается позади, минуем ворота в городской парк. Однако то, что я вижу, заставляет меня нахмуриться.

Парк заброшен: скамейки сломаны, мусор валяется повсюду, фонари разбиты, трава увяла, а клумбы заросли сорняками. И это центральный парк? Ну пипец.

— Печальное зрелище, — замечает Лакомка, оглядываясь вокруг.

Я киваю.

— Нужно заняться благоустройством. Мой город заслуживает лучшего.

Проходим дальше по тропинке. Из-за кустов появляются двое мужчин. Они одеты в поношенные куртки, лица небритые, глаза осоловевшие. Смотрят на меня в упор и не узнают.

— Эй, господин, не найдётся ли монетки на выпивку? — протягивает руку один из них, ухмыляясь.

Я останавливаюсь, глядя на мужиков равнодушно.

— Боюсь, нет, — спокойно отвечаю.

Второй, более коренастый, делает шаг вперёд, не теряя наглости во взгляде.

— А может, у вашей дамы что-то найдётся? — говорит с намёком, его взгляд упирается в грудь Лакомки.

Она молчит, поднимая подбородок с величественным достоинством, не удостаивая его даже словом.

Первый хохочет.

— Смотри-ка, какая гордая. Может, нам стоит научить её манерам? Чего она молчит как рыба?

Я позволяю себе лёгкую усмешку.

— Моя жена полагает, что крайне невежливо обращаться к даме в присутствии её мужа, да ещё без его позволения.

— Ого себе! — мужики угорают. — Да вы оба друг друга стоите! И вас обоих надо…

— Подождите, уважаемые, сейчас освежу вам память, — прерываю я, поднимая на поверхность в их пропитых головах воспоминание с ежедневной газетой, которую они мельком видели в мусорке. На первой полосе как раз было мое лицо. — Так что нас надо?

Мужчины переглядываются, их улыбки стираются.

— Граф, вы⁈ — блеет коренастый. — Простите, мы не знали, да и откуда нам знать? Вы же без охраны, да еще ходите в этом гадюшнике…

Я усиливаю ментальный импульс.

— Это не гадюшник, а центральный парк. Соберите весь мусор на газоне, а затем отправляйтесь в полицию и сдайтесь с повинной за дебоширство.

Их глаза затуманиваются. Не говоря ни слова, они наклоняются и начинают собирать бутылки, обёртки, пакеты, складывая их в кучи.

Лакомка с равнодушием наблюдает за происходящим.

— Надо было отдать Гересе этот парк, а не бордель.