Боярич

– Угомонись. Забрали мы их и Бельским доставили. – Дед хотел было сказать что-то еще, но в этот момент его коммуникатор резко завибрировал. Скуратов глянул на экран и чертыхнулся. – Заболтался я с тобой. Извини, Кирилл, но мне пора идти. Дела не ждут.

– Допросы, пытки, казни, да? – протянул я.

Но дед на подколку не повелся. Только вздохнул.

– Ну, до пыток и казней еще далеко… Но задержания и первичные допросы идут полным ходом. После мятежников в городе столько «грязи» осталось… ты себе даже представить не можешь. А скоро государь должен вернуться. Вот и прибираемся, порядок наводим. Да, чуть не забыл. Утром зайди ко мне в гости. Я ведь обещал тебе тренировку? Вот и зайди. Часиков в шесть. Вот теперь действительно все. Удачи, Кирилл.

Мы обменялись с дедом рукопожатием, и он исчез в развернувшемся окне. Дождавшись, пока Скуратов уйдет и погасит за собой разрыв пространства, я снял установленный им щит и довольно хмыкнул. А ведь у меня получается открывать окно не хуже. Может быть, даже чуть быстрее, чем это проделывает дед. Мелочь, а приятно.

Окинув взглядом замершие в десятке метров от меня черные фигуры «Визелей» с активированными боевыми комплексами, я вздохнул. Будет теперь разговоров и объяснений… м-да. Ладно, сами виноваты… гранды, чтоб его. Ну, что мешало сразу установить нормальную защиту от прослушивания? А, к черту!

Мотнув головой, я двинулся навстречу закованным в ЛТК ученицам, на ходу прокручивая в уме рассказ деда.

Кстати… надо бы уточнить подробности этой истории у Валентина Эдуардовича. На всякий случай. Мало ли какие подводные камни могут там обнаружиться. А еще интересно, откуда Скуратов знает такие подробности причин той дуэли и ее последствий? Спрашивал Разумовского? Логично. Но не мог же он положиться только на слова самого боярина! А времени, чтобы навести справки, у деда не было. Узнал раньше? От кого? Может, это было в материалах заседания Боярской Думы? Ну, допустим. А зачем? Беспокоился о преемнике? Хм… может быть. Вполне может быть… Я вздохнул, ощутив волнение, страх и гнев Ольги. Ладно, с этим потом. А пока попробую получить удовольствие от изнасилования моего мозга сердитой невестой. Так разъярилась, что ЛТК чуть не плавится.

На мое счастье, допрос был отложен ввиду форс-мажора, по силе сравнимого, наверное, разве что с ураганом и цунами… Этот самый форс-мажор, под крики «нянек» и охраны, ужом просквозил меж ЛТК и с визгом повис у меня на шее, вовсю болтая ногами.

– Кирилл вернулся! – радостно затараторила Инга, ничуть не смущаясь своего детского поведения. – А я на процедурах была, и меня Василиса не пустила, а Машка обещала тебя привести и слова не сдержала! Кирилл, ты теперь с нами поедешь? Мила с Линой обещали, что когда ты вернешься, будешь меня эфирным техникам учить. Вместе с ними! Будешь, ведь правда… они же не врали? Потому что, если они меня обманули, я им… я им отомщу!

Уши свернулись в трубочку на тридцатой секунде, а Инга, не обращая внимания на улыбки окружающих, продолжала висеть у меня на шее и говорить, говорить, говорить…

На словах о мести от близняшек явственно плеснуло опаской, и они постарались отойти подальше. Лиза в своем ЛТК откровенно хихикала, точно говорю. Иначе с чего это двухсоткилограммовому «Визелю» так трястись? А вот Ольга… хм, что-то мне как-то не нравится это ее умиление. Вот честное слово, не нравится.

Миновав учениц, я дошел до спасплатформы, у входа в которую нас уже дожидались Бестужев-старший и обе Вербицкие. Инга покосилась на хмурую Василису Тимофеевну, тихонько ойкнула и, разжав объятия, соскользнула наземь. Тихо вжикнула «молния» курточки, и, повернувшись лицом к хозяйке нашего медблока, девочка деланно-невинно улыбнулась.

– Шапка, – ткнув пальцем в торчащую из кармана куртки Инги розовую вязаную шапку, ровным сухим тоном проговорила Вербицкая-старшая. И в следующую секунду головной убор оказался на голове девочки.

– Извините, забыла, – шаркнув ножкой, тихо проговорила она, потупив взгляд. Василиса Тимофеевна глубоко вздохнула и, покачав головой, указала на дверь платформы.

– Иди уже, актриса погорелого театра. – Инга мгновенно расцвела в улыбке, посчитав, что гроза миновала, но следующая фраза Вербицкой, заставила ее стереть радостное выражение с лица. – Никакого сладкого после ужина.

Чуть посопев, Инга скопировала вздох Василисы Тимофеевны и, повернувшись ко мне, изрекла:

– Видишь, на какие жертвы мне приходится идти ради твоего спасения от гнева невесты?

– Намек понял, – я не сдержал улыбки, и Инга, довольно сверкнув глазами, исчезла за дверью.

– Егоза… интриганка мелкая, – пробормотала себе под нос Вербицкая и, переведя взгляд на меня, устало улыбнулась. – Но ты ей и вправду должен.

– Так я и не отрицаю, – пожал я плечами и, почувствовав приближение Ольги, повернулся к наслаждавшемуся зрелищем Бестужеву-старшему. – У вас найдется полчаса для разговора?

– Да, конечно. Идем в мою машину.