Боярский и тысяча чертовок! Том 2 (СИ)

«То есть тебя не смущает, что другая женщина приглашает тебя на разговор тет-а-тет?»

«Ты же сама говорила, что очарование действует только на тех, кому я до этого нравился. А Штец испытывает ко мне лишь одну эмоцию — презрение. Но сейчас мне это на руку».

Глава 11

— Садись, Боярский, — недовольно произнесла директриса, когда я вошёл в её кабинет, — Есть разговор.

«Оу, даже не присаживайся, а садись?» — возмутилась Пафи, — «Ну что за невежество?!»

— Как скажете, Арина Марковна, — кивнул я и опустился на стул, что стоял напротив женщины.

От моих слов она поморщилась, но всё же промолчала.

— В общем, не буду ходить вокруг да около, — продолжила директриса, — А время нынче в цене.

«Да она просто хочет поскорее тебя выпроводить».

«Да, я в курсе. Спасибо, кэп».

— Недавно у меня был разговор с главой академии охотников, — женщина вновь скривилась и пожевала губами, — Да, то, что произошло с нашими учениками — неслыханное дело. И подобного больше никогда не повторится. Мы приложим все силы для этого.

— Если понадобится помощь, вы только скажите, — улыбнулся я, прекрасно понимая, насколько могут задеть её эти слова.

И не ошибся. Она вспыхнула от негодования, бросив на меня хмурый взгляд. Но, как и в прошлый раз, быстро справилась с эмоциями.

— Спасибо, — процедила директриса сквозь зубы, — Но мы постараемся уладить всё самостоятельно. И всё же я должна выразить тебе благодарность, Боярский. И принести свои извинения за то недоразумение, что возникло между нами.

— Благодарю, Арина Марковна, — кивнул я женщине, — Я весьма польщён и даже слегка обескуражен вашим признанием. Но принимаю его.

Штец чуть ли не зубами скребла от злости на саму себя. Но что поделать? Её прижали к стене. Деваться некуда, пришлось извиняться.

«Эту бы энергию, да на благое дело», — задумчиво пробормотала Пафи.

«И такое говорит суккуба из Преисподней».

«Максим, прекрати, а то защекочу ночью!»

«Боюсь представить чем именно».

«А ты пофантазируй», — хихикнула она, — «Мне нравятся твои грязные мыслишки».

— Вот и отлично, — наконец выдавила из себя директриса, — А теперь можешь идти, у меня ещё уйма дел.

— Хорошо, — я поднялся и направился к двери, бросив на прощание, — Всего доброго, Арина Марковна. Надеюсь, что до окончания года мы с вами подружимся.

— Иди уже, — сухо произнесла она, даже не посмотрев на меня.

Я вышел за дверь, где чуть ли не нос к носу встретился с секретаршей.

— Ой, — выдохнула она и отпрянула, — Прости, Максим. Я просто…

— Всё нормально, Елена Артемьева, — улыбнулся ей я, — Мне уже пора.

Невысокая, под стать своей начальнице, женщина под сорок. Симпатичное личико, пухленькая, но вместе с тем стройная. Длинные тёмно-русые волосы завязаны хвостом. А за прямоугольными линзами очков серые глазки. Она всегда казалась забитой мышкой, что неудивительно с такой-то сукой в соседнем кабинете. Однако женщина мне нравилась, от неё веяло чем-то добрым и светлым. Ну и, конечно же, небольшим желанием. Но это всё из-за моих буйных феромонов, будь они неладны.

«А без них ты бы давно помер», — напомнила мне суккуба.

«Вряд ли, ты бы не позволила этому произойти».

«Хм… тоже верно. И всё же близость с посторонними даст тебе больше энергии».

«Помню, помню».

— Правда? — женщина тем временем с облегчением выдохнула, приложив к пышной груди руку, — А то я уже переживала. Думала, что она там тебя… — перешла на шёпот, — съесть может. Ты ведь знаешь нашу Штец.

— Пока жив, — я тоже сбавил тон. Во-первых, не хотел подставлять секретаршу, мало ли что директриса может подумать, узнав, что мы шушукаемся за её дверью. Во-вторых, мне просто нравилось таким образом с ней заигрывать. И ей, судя по возросшему желанию, тоже, — Но кто знает, что будет завтра.

— Четверг, — глупо пошутила секретарша и тут же смутилась этому, — Прости, что-то не то ляпнула…

— Напротив, вы всё верно подметили, — подмигнул ей я, отчего ещё больше вогнал в краску, а потом направился к выходу в коридор, — Всего доброго, Елена Артемьева.

— И тебе, Максим, — она махнула мне рукой, но потом вновь сама себя одёрнула.

«Кажется, ты совсем засмущал эту милашку», — заметила Пафи.