Боярышня-попаданка, или Любовь князя

Встала, поправила постель, налила себе воды из кувшина, выпила эту теплую воду.

Взбила подушки, улеглась поудобнее, опять натянула на себя одеяло, закрыла глаза.

Мысли мои скакали, как бешеные, но ничего стоящего я не придумала.

Мне было страшно от того, что этот князь так настойчиво добивался Марьюшки…или меня? Добрыня пугал меня, но в то же время меня тянуло к этому мужчине, он был таким сильным и таким притягательным, как ураган или смерч. Стоит только попасть в центр этого торнадо, как тебя унесет, и кто знает, сумеешь ли ты вернуться обратно?

Но ведь, наверное, так приятно отдаться на волю бушующего моря, чтобы волны ласкали тело, и держали тебя в своих крепких и нежных объятиях.

Я уже засыпала, и во сне меня крепко прижимал к себе князь, он осыпал меня жаркими поцелуями, а его невозможно синие глаза смотрели на меня так нежно, что я хотела утонуть в них.

Глава 9

Проснулась я от звуков, которые доносились со двора.

Громко смеялись девушки, маменька что-то говорила, но ее слова прерывались громким хохотом.

Среди общего смеха, выделялся Настин смех, звонкий, как колокольчик.

Я решила посмотреть, что так развеселило народ и выглянула в окно.

Увидела, что Параша с Настей соорудили большое чучело, чтобы поставить в огород.

Ветер шевелит рукава рубахи, надетой на деревянный скелет чучела и кажется, что этот, набитый соломой человек, сам машет руками, будто танцует.

Девочки хохотали, дергали чучело за рукава. Настя угольком нарисовала чучелу лицо, и засмеялась еще громче.

Настя увидела меня в окне, и замахала рукой, мол, видишь, какая у нас красота получилась.

Я тоже помахала Насте, задернула занавеску и поспешила умыться и одеться.

Мы быстро позавтракали. Папенька и Матвей уехали в поля, маменька хлопотала по дому.

Насте стало скучно, она ходила по пятам за маменькой и канючила:

— Маменька, ну, пожалуйста…Такая ведь жара, вода в речке теплая, ну, маменька…Пусти нас купаться, я так давно на речке не была…

Маменька строго взглянула на дочку:

— Настасья, ну что ты под ногами путаешься. Матвея нет дома, кто с вами пойдет? Река все же не в трех шагах.

— Маменька, мы с Марьюшкой и Парашей пойдем, чай не маленькие. Там поди еще девчонки купаются, ты же знаешь.

Маменька неуверенно покачала головой:

— Что скажешь, Марьюшка? Эта егоза ведь не отстанет.

Я пожала плечами:

— Как скажете, маменька.

Настя, поняв, что маменька почти сдалась, запрыгала на месте. Потом чмокнула маменьку, и понеслась во двор, звать Парашу.

— Ну, что ты с ней поделаешь! Огонь — девка, — маменька ласково посмотрела вслед Насте, — Сходи, Марьюшка, может скупнешься тоже, вода то и правда уже теплая должна быть. Или на бережку посидишь. Только с Насти глаз не спускай, — маменька погладила меня по плечу и пошла на кухню.

Я вышла во двор, зажмурилась от яркого солнца, как же хорошо!

Вдоль высокого забора растут мальвы, вокруг них летают пчелы, изредка присаживаясь на яркие цветки.

Весело болтая, прибежали Настя с Парашей. Параша несла на плече циновку, чтобы постелить ее на траву, дабы не испачкать платья, объяснила нам девушка.

Мы вышли за ворота и пошли через зеленый, усыпанный цветами луг, к реке.

Девочки обогнали меня, а я шла, глазея по сторонам. Красота вокруг была сказочная!

Множество цветов шевелились от ветра, словно волшебный живой ковер. Высоко в небе проносились птицы.

Мы подошли к реке. Я вдохнула полной грудью запах большой воды.

Какая же широкая и полноводная была та река!

Вдоль берега росли плакучии ивы, в тени которых, мы и расстелили нашу циновку.

Настя с Парашей тут же скинули платья и остались в рубахах.

Девочки с визгом побежали к воде и принялись брызгать друг на друга водой.

— Марьюшка, иди скорее к нам! Вода теплая, вот сама попробуй, — кричала мне Настя.

Я подошла к реке и зачерпнула воду в ладони, чтобы умыться. Вода была чистой и прохладной и приятно охладила, нагретое жарким солнцем, лицо.

— Вы купайтесь, а я на берегу посижу, — я села в тени дерева и смотрела на то, как резвились девочки.

Накупавшись до синих губ, девочки уселись обсыхать на солнце.

Настя, смеясь вытащила из карманов красные яблоки и сушки. Девочки принялись весело хрустеть яблоками, а я решила пройтись.

Я взяла одно яблоко и пошла вдоль берега.

Обогнув низко свисающие ветки, я увидела, что в этом месте река делает небольшой крюк, образуя уютный заливчик, скрытый от глаз деревьями.

Я, держась за ветки, чтобы не свалиться в воду, вышла на песок и увидела, что к берегу кто-то плывет, разрезая воду мощными гребками.

Вот он уже встал на ноги и резко отбросил назад волосы. Добрыня? Сердце заколотилось, я отступила в тень дерева, и не отрываясь смотрела, как князь выходил из воды.

Солнце освещало его сзади, и мне хорошо было видно, как он медленно выходит из воды.

Его плечи и руки были словно выточены из камня, мускулы перекатывались под покрытой каплями воды, кожей. Узкая талия, высокие ноги и…

Добрыня был голый. Я отвела взгляд от его мужских прелестей, весьма внушительных, кстати.

Я посмотрела на его лицо.