Боярышня-попаданка, или Любовь князя

Маменька посидела еще немного, потом подошла ко мне, погладила по голове, вздохнула и вышла из комнаты.

Я же продолжала сидеть, перебирая подарки Добрыни.

Мне понравилось одно довольно скромное колечко с бирюзой и я надела его на палец.

Тут же лежали такие же серьги, как раз в комплект к перстеньку, я тоже их надела и решила, что пока буду носить этот комплект, так он мне понравился.

Прибежала Настя:

— Ой, какое все красивое, Марьюшка! Можно мне посмотреть?

— Конечно, смотри, Настя. Скажи, а тебе удалось что-нибудь услышать там внизу? Ну когда гости были?

Настя раскладывала на столе украшения, стараясь собрать комплекты:

— Мало, что слышала. Да, они и говорили так, что…трудно было понять о чем речь. Боярин тот, что с большой бородой, говорил, что купец наш красив, молод, власти у него много. Мол хочет он товар ваш купить, ну это я поняла.

Это про князя и про тебя, — я кивнула, — Папенька сказал, что купец ваш больно торопится и на товар и другие покупатели есть.

Я стукнула кулаком по столу! Ну как так можно говорить о дочери?

Настя продолжала:

— Потом они пили, ели, опять пили. Князь что-то подарил папеньке. Сказал, что все, что было в прошлом, пусть там и останется. Не знаю, о чем это. Ну а потом князь с папенькой выпили опять и по рукам ударили. Папенька сказал, что крепко все обдумает и пока не скажет ответ, а князь пригласил их с маменькой в гости, к себе в город.

Настя взглянула на меня:

— Не расстраивайся, ведь не отказал пока папенька…

— Вот именно, что “пока”. Как думаешь, может к папеньке завтра подойти, спросить?

Настя покачала головой:

— Как бы хуже не было. Подожди пока они к князю в гости поедут, а потом уж может и можно будет потихоньку разговор начать, — Нася хитро улыбнулась.

До чего же все-таки умная и сообразительная моя сестренка.

Настя бережно сложила украшения в шкатулку и сказала:

— Знаешь, все же князь, наверное, любит тебя, вон не пожалел такого богатства…

Я пожала плечами:

— Надеюсь, что любит, но как знать наверняка?

На следующее утро я застала маменьку во дворе. Она командовала Парашей и еще одной девушкой, которую пригласили, чтобы помочь.

Девушки раскладывали на солнце пуховые подушки, перины, вешали в тень, под навесом, шубы и платья, отороченные мехом.

— Маменька, что это у вас за переполох такой?

— Не мешай, Марья, я должна привести в порядок твое приданое. Нужно все хорошенько просушить, сложить в сундуки, чтобы мне потом не пришлось краснеть, упаси боже.

Я закатила глаза и пошла завтракать.

Папенька с Матвеем быстро поели и уехали, я же слонялась по дому, не зная, чем заняться.

Маменька принесла кипу полотенец и простыней и велела мне и Насте все разложить в аккуратные стопки.

Мы складывали белье, разглядывая вышивку, которая украшала полотенца. Я вздыхая думала, сколько вечеров пришлось провести вышивальщицам за этой кропотливой работой.

Настя, как всегда болтала без умолку:

— Слышала я, что к Наталье тоже сваты скоро придут.

— А ты знаешь, кто жених Натальи?

— Неа, он из соседнего города, мы и не видели его никогда.

— А сама Наталья его знает?

Настя пожала плечами.

Мы разложили все белье в стопки, маменька тут же нашла нам новую работу.

Маменька принесла серебряные столовые приборы, выдала нам холщовые тряпицы и мы принялись натирать серебро.

Маменька, время от времени, заглядывала нам через плечо и указывала, если ложка или нож недостаточно, по ее мнению, блестели.

Так мы до вечера, выполняли маменькины задания.

После того, как приборы засияли, нам было велено прибраться в кладовой, потом мы перемыли всю посуду, хотя на мой взгляд, она и так сияла, но спорить я не стала.

К вечеру, весь дом был вычищен до блеска. Все комнаты проветрены и в воздухе приятно пахло мятой, которую добавляли в воду для мытья полов, на столах лежали свежие скатерти, крахмальные занавески шуршали, на половиках, что лежали на полу, не было ни пылинки.

Мы сели на лавках вокруг стола и принялись за еду.

Стук в дверь раздался неожиданно…Маменька вздохнула и пошла отворять дверь.

Глава 17

Маменька вернулась в комнату, за ней шел боярин, одетый в боевые доспехи, на поясе его висел меч. Было видно, что мужчина этот очень устал, он опустился на лавку, осушил кружку кваса, маменька налила ему еще, он опять быстро выпил квас, утер рот и только тогда сказал:

— Князь дружину собирает. Все княжьи бояре поднялись. Надо ехать, — боярин посмотрел на Матвея, — Собирайся, друг, время дорого, а враг близко.

Маменька прижала ладонь к губам. Отец крякнул и принес из кладовки бутылку самогона:

— Выпьем, по чарке, — он налил в кружки Матвею, приезжему боярину и себе, они выпили. Папенька сразу же плеснул самогон еще по кружкам, и мужчины опять молча выпили.

Матвей вышел из комнаты, наверное, чтобы собраться в дорогу.

Маменька спросила:

— Неужто прямо сейчас и поедете, не заночуете у нас? Хоть бы поели на дорожку…

— Нельзя, граница нарушена, нас всех подняли…Земские бояре там уже. Всех собираем под наши знамена.

Маменька кинулась собирать еду, чтобы Матвей взял с собой: