Боясь тебя (ЛП)

Я ожидал, что он будет бить или требовать уважения или чего-то еще, что делают родители, но он этого не сделал. Он откинулся назад, покачал головой и задумчиво потер подбородок. Я пристально посмотрел на Кинана. Мой двоюродный брат, брат по крови, лучший друг и первый человек, которому было не наплевать на меня. Я знаю, может показаться, что это я дал ему шанс десять лет назад, но это он дал мне шанс, и я его просрал.

Джон рассказал историю о том, как София сбежала, потому что она не могла справиться с давлением, связанным с рождением ребенка, и я помог ему. Это было чертовски тяжело, но в то время не было двух людей, которые ненавидели бы ее больше чем нужно. Джон по своим причинам, а я по своим. Думаю, он даже сожалеет о любви к ней.

— Знаешь, ты поступил правильно.

— С чего вдруг? — спросил я, не сводя глаз с Кинана.

Проснись, чувак.

— Не сказать ему правду о твоей матери и моем участии в твоем исчезновении. Спасибо.

— Знаешь ту банальную фразу, которую всегда используют в фильмах? Никогда не думал, что воспользуюсь ею, но… да. Я не делал этого ради тебя.

— Тем не менее…

— Как думаешь, мы поступили правильно? Сказав ему, что его мать была эгоистичной шлюхой, которая не могла не раздвигать ноги и у нее не было материнских инстинктов?

— Следи за своим ртом, — рявкнул он.

— О, верно. В этой семье мы не говорим правды. Мы разбрасываем деньги, чтобы прикрыть нашу чушь, и наступаем на любого, кто встанет у нас на пути. Ты хорошо нас воспитал. Неудивительно, что наша семья вымирает. Кто захочет рожать в такой семье отморозков?

- Киран, я предупреждаю тебя…

— По крайней мере, я знаю правду. Думаю, можно сказать, что брак распущен. Я, черт возьми, не отдам свое семя какой-то несчастной суке, чтобы она могла понести таких жестоких отморозков, как я. Я жесток, но не настолько. Думаю, это больше, чем я могу сказать тебе и моему трусу отцу.

Джон встал со своего места, схватив меня за рубашку прежде, чем я смог полностью сказать слово «отцу». Его глаза были почти черными от ярости, когда он смотрел на меня сверху вниз, отрывая мои ноги от земли.

— Следи за своим гребаным ртом.

— Правда больно, словно член в задницу, да? — Я ухмыльнулся ему, и, полагал, что это могло быть ошибкой, потому что следующее, что осознал, я летел через комнату и врезался в дверь позади себя. Я видел, как лицо Джона краснеет, мышцы и вены на его шее напрягаются, но вместо того, чтобы источать агрессию, как я ожидал, он стоял на месте.

Я нелепо рассмеялся.

Что я могу сказать? Его гнев меня позабавил.

Мой хриплый смех начал утихать от первого звука стона, когда Кинан просыпался ото сна, вызванного наркозом. Я замолчал, как только его глаза открылись и тут же сосредоточились на мне. Несмотря на то, что он принимал наркоз и обезболивающие, его глаза стали яснее, когда он увидел меня.

Мы смотрели друг на друга, казалось, целую вечность, когда я начал понимать, что он говорил мне своими глазами. Я кивнул, затем повернулся, чтобы уйти, и закрыл дверь. Я не чувствовал ни массивного опускания плеч, ни ритмичного биения сердца, когда оно замедлялось, ни чертовых эмоций, чуждых мне, но быстро становившихся знакомыми — Сожаление.

Мой кузен. Мой брат. Ненавидел меня.

* * *

Я бесцельно ездил, пока не позвонил Марио и сказал, что хочет встретиться. Я был не в настроении для его дерьма. Он давно хотел, чтобы я работал на него, и ответ всегда был один и тот же.

Я ни на кого не работаю.

И только когда я оказался в более глубоком дерьме, я начал обдумывать его предложение. Прошло много лет с тех пор, как я был на той стороне закона, и даже тогда я был всего лишь ребенком.

Я подъехал к гостинице, где он был, чтобы спрятаться и припарковаться. Я не сразу вышел. Вместо этого я проверил территорию в поисках недружелюбных или нежелательных лиц. Шавки моего отца всегда скрывались где-то в тени, и некоторые из них могли наблюдать и вести прослушку прямо сейчас. В конце концов, мне придется перестать играть в прятки со своим прошлым. Оно не могло ждать вечно.

Войдя в отель, я снова осмотрел вестибюль и окрестности, прежде чем двинуться к лифту. Я прошел по коридору, когда лифт остановился на его этаже. Дверь открылась прежде, чем я успел постучать, и он провел меня внутрь.

Комната была пуста, в ней не было багажа и всего такого, что указывало на то, что это место обитаемо. Марио был крайне осторожен и недоверчив, поэтому никому, в том числе и мне, не позволял знать, где он обитает.

— И что же важное?

— Есть кое-что, что тебе нужно увидеть.

Когда он вытащил свой телефон, я тут же рассердился.

— И ты не мог мне это на электронку скинуть? Сообщение? С чертового Facebook.

Я знал, что в моем гневе нет необходимости, но я был в дерьме. Все были мишенью.

Мне была нужна Лэйк.

Мне пришлось напомнить себе, что я больше не использую ее таким образом. За последние несколько месяцев она стала чем-то более ценным, чем моя личная боксерская груша, и черт меня побери, если бы я знал чем.

— Поверь мне. Это не то, из-за чего тебя поймают.