Боясь тебя (ЛП)

— Не давай обещаний, которые ты не собираешься сдержать. Это просто сделает твое падение от благодати намного более трудным, чем должно быть.

Мы вступали на опасную территорию, и мне нужно было сменить тему. Быстро.

— Ты следил за моей тетей шесть недель…

Он бросил на меня понимающий взгляд, прежде чем спросить:

— И?

— Ты знал, что она все время не была в книжном туре?

— Да, — ответил он без колебаний.

— Почему ты мне не сказал? — Он приподнял бровь, и я осознала свою ошибку. Иногда было трудно вспоминать, что всего несколько недель назад он шантажировал меня сексом, угрожая убить мою тетю. Предоставить мне информацию о ее местонахождении было последним, что он хотел бы сделать.

— Мне было любопытно, — все равно ответил он.

— Тебе было любопытно?

— Я хотел знать, почему тетя, ради которой ты была готова столько вытерпеть, солгала тебе, поэтому я продолжал следить за ней.

— Куда она ездила?

— Десять лет назад, где отдыхали твои родители?

Я нахмурилась, когда поняла, что Киран знал об исчезновении моих родителей больше, чем я думала. Я не была здешней, поэтому моих родителей никто не знал, и я не стала раскрывать это общедоступной информации.

— Они сказали, что хотят увидеть мир, но всегда говорили о том, чтобы увидеть Ниагарский водопад. Это было последнее известное место, куда они ездили, когда мы общались.

— Твоя тетя не уезжала из Канады, Монро. В первую неделю она посетила несколько мероприятий, которые, как я полагаю, были связаны с ее книгами, а затем, после этого, она встретилась с каким-то парнем.

— Она познакомилась с парнем?

— Частный детектив. К тому же неплохой.

— Она искала моих родителей.

- Я знаю. — Он внимательно наблюдал за мной, но в его глазах не было ни тепла, ни сочувствия к тому, кто только что узнал об их умерших родителях. — Почему ты не хочешь знать?

— Потому что мои родители были мертвы в моей памяти уже давно, но я всегда думала, что, может быть, я была неправа. Иногда услышанное становится необратимым.

— Мы просто должны помочь тебе забыть.

Я не упустила то, каким сексуальным голосом он это сказал. Если бы секс с моим врагом означал, что я на время забуду о своих родителях, тогда я уступлю… только на этот раз.

Он снял мою одежду и небрежно уронил ее на пол. Я тоже хотела раздеть его, но, черт возьми, я не могла доставить ему это удовольствие, показав себя чересчур нетерпеливой.

Я была обнажена и мгновенно почувствовала себя еще более уязвимой. Он начал раздеваться, сначала сняв рубашку, у меня чуть не потекла слюна при виде его обнаженной груди. Все ли восемнадцатилетние выглядели так? Его тело было нереальным. Это также заставило меня стесняться своих собственных чувств.

Я была слишком худой? Моя грудь была слишком плоской? Моя задница была слишком дряблой? О, Боже… Что, если мои лодыжки были некрасивы?

Я осторожно проверила свои лодыжки. Вроде все как следует.

Разочарованная, я провела рукой по волосам и уставилась в пол. Я вела себя как полная идиотка. Это был не первый раз, когда мы вместе. Даже близко нет.

Легким толчком его руки я легла на спину, глядя на его ухмыляющееся лицо. От звука расстегивания его ремня и молнии мое тело сжалось от желания. Его серые глаза светились одержимостью, и по хищному выражению его лица я знала, что он собирался съесть меня заживо… и у меня не хватило бы здравого смысла, чтобы остановить его.

— Подожди.

Его бровь приподнялась от моих колебаний.

— Как думаешь, ты действительно можешь сказать мне «нет»? — спросил он, лаская мое тело, которое уже ослабло в подчинении.

— Я думала, ты не задаешь вопросов, на которые уже знаешь ответ? — Его руки пробежались по моим бедрам, когда он навис надо мной, заставляя меня потерять остаток слов, но мне все же удалось удержать его взгляд.

— Тебя стало труднее прочитать, — признался он, не слишком обрадовавшись этому.

— Я не хочу тебя. Для тебя это достаточно ясно? — Мы смотрели друг на друга в нашей типичной манере прелюдии, и будь я проклята, если бы это не возбудило меня сильнее, чем самые грязные слова или самые мягкие прикосновения.

— Раздвинь для меня ноги, — приказал он, нарушив тишину. — Ты все еще можешь ненавидеть меня сейчас и снова притворяться утром.

— Притворяться?

— Что ты не моя, — он обвил мою ногу вокруг своей талии и скользнул внутрь одним плавным движением, вызвавшим стон удовольствия и боли. Я забыла, насколько он большой…

— Тише, — издевался он, чтобы скрыть свой низкий стон. — Ты же не хочешь, чтобы твоя дорогая тетушка услышала.

Я прижала руку к его груди, чтобы остановить его, и хотя я была недостаточно сильна, чтобы сопротивляться ему, он все равно остановился и ждал.

— Прежде чем это зайдет дальше, я хочу, чтобы ты согласился с двумя вещами.

- Мой член уже внутри тебя, Монро, — он раздраженно закатил глаза. — Сейчас не время предъявлять требования.

— Ты либо услышишь и согласишься с этим, либо уходи… и никогда больше не разговаривай со мной. Я согласна только на одну ночь. Возьми, что тебе нужно и проваливай.

— Это одно из твоих требований?

- Назови это прелюдией.