Боясь тебя

Я быстро закрыл дверь с громким хлопком. Я не смог бы смотреть ей в глаза и доводить дело до конца. Рукой схватился за дверную ручку и наконец отпустил ее. Сделано. Теперь я мог уйти.

Я должен был знать, что она меня просто так не отпустит.

Я был всего в пяти футах от двери, как услышал ее полный боли голос, кричащий мне.

— И что тогда? — те, кто был в коридоре, вместе со временем остановились, чтобы посмотреть, как мы спорим.

Я нехотя обернулся назад. Это была ошибка, о которой я буду сожалеть до конца своей жизни. Когда я посмотрел ей в глаза, я увидел то, чего надеялся никогда не увидеть, даже когда ненавидел ее.

— Это все, что я готов тебе дать.

Я почувствовал ее вздох даже с расстояния в несколько футов. Она сжала челюсть, но слезы все еще блестели, готовые пролиться из-за меня и навсегда врезаться в мою память.

— Ты мучаешь меня десять лет, тупо трахаешь последние два месяца и заставляешь меня полюбить тебя. И словно этого недостаточно, ты чуть не убиваешь меня из-за твоего долбанного папочки, и думаешь, что можешь просто уйти, потому что это правильно?

— Мне плевать на то, что правильно, — по крайней мере, это было правдой. Если бы я заботился о том, что правильно, у меня не было бы мыслей сбежать с ней и навсегда загубить ее будущее. — Так безопаснее.

— Кто сказал?

— Сказал мой брат, который лежит в больнице, борясь за свою жизнь из-за меня!

Блять. Я не хотел на нее кричать. Меня не волновало, что я только что раскрыл свое настоящее отношение к Кинану.

Я хотел, чтобы удар был как можно более мягким. Я нанес ей достаточно вреда.

Часть меня знала, что это будет нелегко, но мой разум говорил мне, что она будет счастлива только в том случае, если я навсегда уйду из ее жизни.

— Так ты тоже собираешься покинуть его?

Нет, только тебя, малышка

Кровь Кинана связала его со мной и с опасностью, преследовавшей меня. Обратить это было невозможно.

— Если это то, что нужно, — соврал я. — Он все еще на свободе.

— Потому что ты решил спасти жизнь своему брату!

Как она узнала?

Было темно. Повсюду была пыль. Те моменты, когда я не мог найти ее в темноте, были самыми страшными в моей жизни.

Нет, она не могла знать.

— Ты любишь своего брата, Киран… — Она придвинулась ближе, заставляя меня чувствовать себя загнанной добычей. — … И ты любишь меня, иначе тебе было бы все равно.

Люблю? Любил ли я Лэйк Монро?

О, черт возьми, нет.

Я не мог.

Это было невозможно.

Я отрицательно покачал головой и повернулся, чтобы уйти.

Моя спина вспыхнула от боли, когда что-то твердое и круглое ударилось и отскочило от нее. Прежде чем я смог определить источник, она была на мне, отчаянно колотя меня руками. Слезы затуманили ее взор, а затем потекли по лицу. Я хотел сцеловать их всех до единой. Я хотел, чтобы они исчезли. Как бы я хотел, чтобы она никогда не плакала.

— Ты не можешь вот так вот просто уйти.

Она била меня в грудь, и хотя ее удары были недостаточно сильными, чтобы нанести физический урон, я чувствовал каждый до единого, и трахните меня, если это не было правдой.

— Тебе нельзя уходить, — все что я мог сделать, это увернуться от слабых и уязвимых нападений Лэйк.

— Ты не можешь, — прошептала она, запыхавшись. Ее тело неконтролируемо дрожало. Мне нужно было остановить ее, пока она не поранилась.

Я опустил губы, пока они не оказались прямо над ее губами. Я буду скучать по поцелуям в эти губы.

— Я… не… хочу… тебя.

Я зашел слишком далеко.

Я оттолкнул ее.

Буквально.

Я должен был смотреть, как она падает, и знать, что ничего не смогу сделать, чтобы остановить ее падение. Смех, раздавшийся вокруг нас, вызвал убийственную ярость. Мне пришлось уйти, прежде чем я усугубил бы ситуацию.

Когда я повернулся, чтобы уйти, то заметил, что Квентин стоит поблизости и молча смотрит. Я посмотрел ему в глаза и молча послал ему приказ.

Помоги ей.

Глава 2

Киран

Ноябрь

Я собираюсь свернуть его гребаную шею.

Конечно, вероятно, бедняга не виноват, чью шею я сейчас обвивал руками. Он просто оказался не в том месте, когда мне надоел ее запах, чувствовать ее и видеть, как ее дурацкие гребаные глаза дразнят меня в моей голове, когда я не мог ее получить.

Блядь.

Я сжал сильнее.

— Заключенный 960, отпустите другого заключенного, сейчас же! — Я услышал громкую и четкую команду позади себя, но мне было все равно. Они все боялись сюда заходить, поэтому болтали дерьмо за решеткой. Киски.

— Ну же, парень, ты же не хочешь дать им повод еще продержать тебя здесь. Держитесь вместе, — сказал грубый голос уважаемого пожилого сокамерника.

Да, меня снова заперли.

Только на этот раз я не был несовершеннолетним.

Я направлялся на стоящую сделку, когда приключилось это дерьмо.

Тюрьма.

Я очень долго не увижу дневной свет, и она могла сбежать от меня навсегда.