Бойня

— Это не она, девочка. — Проворчал он после долгой паузы. — Просто смирись. Смирись и живи дальше...

— Нет, — упрямо наклонила голову Кити. — Она обещала, что никогда меня не бросит. Ты сам говорил, что регенераторов очень сложно убить...

Словно в подтверждение её слов, в отдалении послышался вой одинокого волка. Неожиданно вой оборвался, послышался визг, скулеж и наступила тишина.

Гигант чуть напряг плечи и, слегка усилив хватку на плече Кити, до крови прикусил губу. — "Бедная девчонка, до сих пор верит в сказки".

Эпилог

В холмах было холодно. Ночью изрядно приморозило, к тому же поднялся ветер, превращая и так лютую стужу в практически непереносимую пытку. Поднявшаяся поземка сократила видимость почти до нуля. Лежащая в сугробе молодая женщина — почти подросток — осторожно смахнула с лица налипшие на ресницы и брови снежинки и, прикусив зубами, стянула с руки теплую меховушку. Затянутые в плотную ткань нитяных перчаток тонкие пальцы осторожно опустились на спусковой крючок, ствол чуть качнулся, выслеживая мелькнувшую в снежной круговерти цель. Движение оружия было почти незаметным, но добыча оказалась намного зорче охотника. Раздавшийся рев легко перекрыл свист ветра, и из снежной пелены прямо на стрелка выпрыгнула огромная тень. Здоровенный семиметровый ящер согласно всем известным и неизвестным законам природы должен был, как минимум, спать. И хотя упоминаний про ящериц, способных выдержать сорокоградусные заморозки, девушка не встречала даже в довоенных сказках, сейчас на неё двигалась, щелкая заостренным, расходящимся в пилу клювом живое подтверждение того, сколь мало человеку известно о животном мире. Грянул выстрел. На срезе ствола огненным цветком расцвела яркая вспышка, из левого глаза ящера брызнула кровь, и голова монстра чуть качнулась в сторону, но большого эффекта действия охотницы не произвели. Громко выругавшись, девушка вскочила на ноги и, поспешно отступая назад, передернула затвор карабина, выбрасывая в снег дымящуюся на морозе гильзу. Второй выстрел. Третий. Сократив расстояние между собой и охотником одним неимоверным прыжком, тварь, нависнув над девушкой, широко разинула зазубренный клюв. Неожиданно раздался слегка приглушенный завываниями ветра басовитый хлопок, и монстр, перекувыркнувшись в воздухе, упал в снег.

— Надо было дальше засидку делать. У холма. Говорила же, что, если он с запада придет, мне толком не прицелиться будет. А ты — подветренная сторона, подветренная сторона... — Прокомментировала соткавшаяся будто из ниоткуда, высокая и гибкая, затянутая в потертую арамидную ткань фигура и, приложив матово блеснувшие на свету стволы невероятно массивной, сверкающей хромом, украшенной гравировкой двустволки к виску вяло копошащейся в алом снегу твари, спустила курок. Снова грохнуло. Во все стороны брызнуло красным.

— А неплохо получилось. Я бы еще, конечно, навеску пороха увеличила, да боюсь пуля кувыркаться начнет. С другой стороны, может, круглые отлить попробовать, и пусть тогда кувыркаются, сколько влезет... — Задумчиво прокомментировала стрелявшая, критически оглядывая ружье, видимо, в поисках налипших на оружие брызг крови.

— Ну, и кто нам теперь заплатит? — С сомнением произнесла копающаяся в снегу в поисках потерянной меховушки девушка.

— А в чём проблема-то? — Стянув с головы вязаную шапку грубой вязки, женщина принялась неторопливо утирать испачканное кровью лицо.

На ее макушке затрепетал, быстро покрываясь инеем под напором ледяного ветра, упрямый ежик ярко-рыжих, напоминающих чем-то медную проволоку, волос.

— Нам за голову заплатить обещали, а ты её разнесла. — Пояснила девушка, опуская прикрывающий нос и нижнюю часть лица шарф. — А целиком мы даже втроем эту тушу в поселок не утащим.

— Черт. — На секунду оставив свое занятие, рыжая обернулась к дохлому монстру и досадливо сплюнула. — Что-то я этот момент не продумала... Может, тогда лапы отрежем? Кстати, личико лучше прикрой — нос отморозишь... Он у тебя еще слабенький.

— Да? — Озадачилась девушка и, коснувшись подушечкой пальца, затянутого в тонкие нитяные перчатки кончика слегка курносого, покрытого задорной россыпью веснушек носика, со вздохом натянула на него шарф. — А почему он вообще вырос?.. Зэд ведь, сказал...