Боишься? (СИ)

Мать и дочь стали близки ей. Как... семья?... Ей хотелось, чтобы они жили. И жили спокойно. Только возможно ли это для таких красивых женщин в их мире? Нет, конечно! Атарик избегал гостей. Правдами и неправдами. Но они иногда являлись и ели глазами женщину хэда. Если бы Атарик не был самым сильным, в прямом смысле этого слова, ему уже давно бросили бы вызов.

А так только смотрели. Улыбались зазывно. Им "можно". Это же "дружеское" общение равных. Ли равнодушно отводила глаза и уходила при первой же возможности. Ей не нужен был никто. Атарик, в первую очередь.

Он знал это. Страдал. Конечно, Мел никогда не говорила с ним об этом. Но она знала его с рождения. Лечила без конца этого хилого и слишком умного мальчика, который не выдержал однажды и решил, что сила решает в жизни всё. Он отправился к Хоррору, выжил и очень быстро превратился в самого сильного. Бог их мира дал ему то, что он просил.

Вот только, принесло ли это счастье?.. Может быть, и да. Пока он не увидел слишком хрупкую и странную женщину из-за Барьера. Которая оказалась невероятно сильной. И победила его...

Он давал ей всё. Только ей ничего не было нужно. Он сам, в первую очередь. Она честно соблюдала их договор и никогда не отказывала ему. А он чувствовал, что она ускользает от него. Тает, как ночной туман над рекой. И умирал от ужаса. Никакая сила тут не могла помочь...

Глава 8.

Перси всё своё время проводила поначалу с матерью и Мел. Лив учила дочь. Усиленно. Бродила с ней по Лесу и читала лекции. Именно так. Женщина из-за Барьера грузила в голову дочери всё подряд. У девочки память, как у отца, ему достаточно один раз увидеть или услышать что-то, чтобы запомнить навсегда. И скорость обработки информации феноменальная.

Всё это делало Тома тем, кто он был. И многое другое. Он был не только асом, а и прирождённым вожаком. А ещё она любила его. Всегда. Сейчас, кажется, даже больше. Лив казалось, что она физически ощущает, как он страдает. День за днём... От этого становилось совсем плохо.

Ей так хотелось к нему!.. Он снился ей. И она радовалась тогда, что наконец-то кошмар закончился. Они вместе!.. Те сны были реальнее, чем жизнь. Она, эта жизнь, была серой и ядовито-зелёной, как Лес. Страшной. Сны были цветными. Яркими. Настоящими. Она в них обнимала Тома и смеялась.

Это был единственный смех, какой слышал от неё хэд Атарик. Другие не слышали и того. Пришлая была тихой. Улыбалась только дочери. А на всех них смотрела иногда, когда отрывалась от своих растений и записей так, словно не понимала, кто они такие и что она сама тут делает...

Атарик всегда был на страже. Даже во сне. А всё, что касалось Ли делало его и вовсе чутким зверем. Он слышал, как менялось её дыхание. Просыпался и смотрел. Он отлично видел в темноте, своими звериными глазами, и не упускал ничего. Ему хотелось убить её и того, кто ей снился. А больше всего ему хотелось сдохнуть самому.

Сколько бы раз он был уже с ней! И это не меняло ничего. Она сказала ему правду. Тогда, в первый свой день в Горячем. Она терпела его. Только терпела. Она не была злой, он просто был не нужен ей. Совершенно. С её точки зрения, было, наверное, подвигом не ненавидеть его... Атарику казалось, что однажды он не выдержит. Убьёт её или сделает что-нибудь дикое, чтобы отомстить ей за свою слабость и её равнодушие.

Всё это фантазии! И отчаяние!.. Ничего он не сделает ей. Будет так же преданно заглядывать в глаза и лезть к ней с нежностями, которые ей не нужны. Как сейчас с болью смотрит на её освещённое любовью и улыбкой лицо. И едва удерживается от того, чтобы протянуть к ней руки. Нельзя! В тот раз, когда он не выдержал и разбудил её ласками... Нет она не посмотрела на него с ненавистью. Хуже! С ужасом и непониманием:

- Кто это?.. Что он делает рядом со мной?..

Лучше сдохнуть, чем пережить такое снова...

***

Пусть Атарик и чувствовал себя со своей пленницей безвольной тряпкой, на людях у него хватало мозгов и силы воли держаться с ней как со всеми остальными: властно, сухо. Он не разговаривал со своими людьми. Давал команды. Они выполняли.

Лив тоже. Кроме одного приказа. Сидеть дома. Она работала на благо их общины. Не так тяжело, как другие. Потому, что работала головой и всеми своими энциклопедическими знаниями. Втянулась в эту колею не сразу, а постепенно.

Началось с малого. С заготовки лекарственных растений. Как бы Лив не относилась ко взрослым, а местных детей жалела. И послушав разговоры нёрс о том, что детские болячки каждую зиму уносят жизни, взялась за дело. Здесь она не прятала от Мел ничего. Щедро делилась знаниями и методами лечения. Притом такими, что подходят для их условий.

Атарик зверел от того, что она каждый день таскает тяжеленные рюкзаки с "травой" из леса. Попытался запретить. Так женщины клана едва не устроили бунт. Он злобно зыркал на Мел, а та едва заметно улыбалась. Да! Она обрисовала жёнам и матерям все плюсы жизни у них биолога из-за Барьера. В надежде на то, что так заставит хэда беречь жизнь пришлой.