Читаем Бойся: Дракону исполнилось 18! (СИ) полностью

Темнота окутала город своим черным, холодным, леденящим туманом. Ни ветерка, ни шороха, сплошная и абсолютная тишина, кажущаяся даже какой-то мертвой, но скорее настороженной и предостерегающей. В каждой тишине найдется свой звук, прокравшийся мимо уха незаметно, неуслышанно. В тишине легче всего потеряться и запутаться, легче всего сойти с ума в тишине. Эта тишина угнетая, звенит в ушах, раздражает и угнетает душу. Она чем-то схожа с одиночеством, такая же жуткая, давящая. И тоже кажется, что если ты совсем один, то есть кто-то другой, кто наблюдает за тобой. кто-то нечеловечный, бесформенный, страшный и, несомненно, опасный. От него хочется спрятаться, как и от этой тишине, в которой все время хочется поймать малейший звук, хоть какую-нибудь волну, которая подарит хотя бы мнимую надежду на то, что ты в целом мире не одинок. Но тишина, как назло, продолжает молчать. И она такая пустая, такая молчаливая, что кажется, будто это не вокруг так тихо, а будто это ты сам потерял способность слышать, и даже если со всей силы напрячь голос и закричать, то своего голоса ты не услышишь. В то время, как на самом деле твои уши силятся поймать хоть что-то и уловят даже отдаленный шепот издалека, ведь это будет твоим спасением. Находясь в тишине, как уже было сказано, легко сойти с ума, как и находясь в одиночестве. Ты словно в своем собственном мире совсем без звуков. Здесь, в твоем мире, царит вечное молчание. Душа истошно кричит, ломится на свободу, рвется на части, разлетается осколками, но все это ты не услышишь. И слезы осознания собственного бессилия против этой тишины так слабы. Осколки души разбиваются бесшумно, не оставляя и следа. А ты не двинешься с места, уже боясь нарушить эту царственную, воцарившуюся тишину.


Но иногда и тишина тоже бывает оживляющим средством для души. Особенно, когда мир не отвергает тебя, но наоборот, забирает в свой круговорот, затягивает в вечную суету, оглушает тебя своими звуками вечного террора. Хочется закрыть уши руками и забыться хотя бы на пару секунд. Этого хватит, чтобы привести перепутанные мысли в порядок, чтобы вернуть себя в адекватное состояние и снова шагать вперед с высоко гордо поднятой головой. Правда, если забыться слишком надолго, то можно попасть под первый случай: тишина начнет давить. Ведь не всегда тишина является отсутствием звукового окружения. Так же, как одиночество не всегда означает отсутствие вокруг людей. Ты можешь находится в толпе серой массы народа и чувствовать себя одиноким, ты можешь слышать, как в уши ударяют крики, гул, звук взрывов, но все равно ощущать тишину. Это какое-то особое состояние души человека, что ли.

***

Большие голубые, сапфировые глаза, напоминающие два бездонных озера, приоткрылись под взмах не длинных, но густых ресниц. В далекое никуда устремляется пустой, но скорее задумчивый взгляд. Губы слегка сжаты, кожа кажется бледноватой из-за света, отражаемого вечным ночным светилом. Дыхание немного неровное из-за крепкого холода, отдающего морозцем. Это немного странно, ведь день сегодня был на редкость теплый для зимы. А вот с наступлением темноты все кардинально изменилось.


Клубы прозрачного белого пара, освещаемые луной, выдыхаются сквозь разжатые губы. Единственная мысль ,которая вертится в голове сейчас та, о которой он, наверное, не мог бы подумать даже полгода назад, когда вот так же спокойно сидел на холоде.

“Мама с папой, наверное, волнуются”.


Мама с папой. Странно все как-то у них получилось, слишком быстро и непонятно. Ланс медленно убрал со лба каштановые волосы, чтобы не мешали смотреть в небо. Ветка, на которой он сидел, прислонившись спиной к холодному стволу дерева, слегка качнулась, но не угрожая тем, чтобы мальчишка упал. Шатен не отрывал взора от ночной богини, луны. Она бело-золотым диском красовалась на темном небосводе, разбавляя его светлыми лучами. А вокруг нее в своем особом беспорядочном порядке танцевали звезды. Точнее, они-то сами никуда не двигались, но слегка поблескивали своими лучиками, создавая эффект танца. Если расфокусировать зрение, то все это выглядит еще красивее.


Снова он отвлекся от мыслей о родителях. Мальчишка слегка поежился: ветра нет, но холод пронизывает до костей. Но возвращаться еще пока рано. Вот же глупая привычка, уходить по ночам, чтобы посидеть на свежем воздухе до полуночи, всматриваясь в небо. Не важно какая погода. Дождь, снег - все ни по чем. Да и какое значение вообще может иметь погода? от этой привычки уже не отделаешься. Зато как хорошо восстанавливать мысли после бурных и шумных дней.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство
Этика
Этика

«Этика» представляет собой базовый учебник для высших учебных заведений. Структура и подбор тем учебника позволяют преподавателю моделировать общие и специальные курсы по этике (истории этики и моральных учений, моральной философии, нормативной и прикладной этике) сообразно объему учебного времени, профилю учебного заведения и степени подготовленности студентов.Благодаря характеру предлагаемого материала, доступности изложения и прозрачности языка учебник может быть интересен в качестве «книги для чтения» для широкого читателя.Рекомендован Министерством образования РФ в качестве учебника для студентов высших учебных заведений.

Абдусалам Абдулкеримович Гусейнов , Абдусалам Гусейнов , Бенедикт Барух Спиноза , Бенедикт Спиноза , Константин Станиславский , Рубен Грантович Апресян

Прочее / Учебники и пособия / Учебники / Прочая документальная литература / Зарубежная классика / Образование и наука / Словари и Энциклопедии / Философия