Бойся меня

     Они были расположены каждые пятнадцать метров и светили тускло, так что коридор между ними был погружён во тьму. Но это Варреса не беспокоило, потому что пока выключатель был опущен и двери закрыты, никто не сможет выбраться из своих камер... Может быть, позже...

     Он увидел Хоула. Парнишка был новеньким, и сейчас выглядел бледно-зелёным, как лягушка, мокрым от пота и почти спятившим.

     К решёткам своих камер прижались все зеки. Блестели белые глаза на чёрных лицах и покрасневшие глаза на белых лицах. Варрес прошёл мимо них. Чёрт, да он в жизни не видел их такими напуганными!

     Вся их крутость и жёсткость испарилась в момент, как вода в пекле.

     Эти парни были сильно напуганы. Очень сильно напуганы.

     Варрес подошёл к Хоулу:

     - Что там у тебя?

     Хоул задыхался и еле-еле выдавливал слова:

     - Не ходите туда, сержант... Господи, Уимс... Кажется, это Уимс... Его разорвало...

     Дверь камеры была открыта, и в тусклом свете фонаря Варрес разглядел что-то мокрое и тёмное, стекающее по прутьям решётки, а под дверью стояла лужа.

     Варрес резко выдохнул, повёл фонариком в сторону и чуть не заорал. Уимс напоминал мешок, чьё содержимое распотрошено и разбросано во все стороны. Его внутренности лежали на полу, были размазаны по стенам и капали с потолка.

     А голова лежала на толчке, и широко распахнутые глаза тускло поблёскивали в свете фонаря.

     Сокамерник Уимса, тощий чёрный паренёк по кличке Кабан, стоял на коленях на своей верхней койке, обхватив себя руками, трясся и выглядел абсолютно безумным.

     На нём была кровь и ошмётки Уимса. Он дрожал, всхлипывал и бормотал что-то под нос, слышное только ему.

     Всё, хватит.

     - Ладно, - сказал Варрес и потянулся за рацией. - У нас тут ЧП...

    

-9-

     После криков Ромеро уже не смог заснуть.

     Он лежал, как и остальные зеки, собранный, настороженный, затаивший дыхание, и размышлял над вещами, из-за которых по коже начинали бегать мурашки.

     Его трясло, через него будто проходили разряды тока, словно кто-то засунул ему провода в задницу. Как, вероятно, и через каждого сейчас в блоке D.

     Но Ромеро отличался от остальных.

     Он знал больше остальных, хотя и ни хрена не понимал. Он прекрасно слышал этот высокий и долгий крик, внезапно и резко оборвавшийся, словно человеку заткнули рот чем-то мокрым.

     Поэтому он лежал, пока все звуки не стали стихать, и тюрьму накрыла тяжёлая, гнетущая тишина.

     И тогда он снова услышал, как что-то проползает обратно через прутья решётки. Оно пахло разогретыми, полусгнившими дрожжами. Палмквист начал стонать и метаться по койке.

     А чуть позже он начал плакать во сне.

     А может, это был сам Ромеро.

    

-10-

     На следующий день все только об этом и говорили.

     Не важно, с кем и где ты стоял, тема разговора оставалась неизменной.

     По тюрьме начали ходить ужасные, невероятные слухи, и в этой тесной, угрюмой атмосфере истории, как болезнетворные микробы, начинали заражать всех, кто их слушал.

     Некоторые байки были насквозь пропитаны чёрным юмором, а некоторые - скорее напоминали ужастики, которыми пугают тёмной ночью у костра. Но слухи продолжали ходить: от плотницкой мастерской через цех для изготовления матрасов в библиотеку, а оттуда в гараж, где зеки штамповали номерные знаки.

     Забавно, но все эти банды и группировки, которые ненавидели друг друга лютой смертью, внезапно успокоились. Похоже, они поняли, что все находятся в одной лодке, и то, что случилось с Реджи Уимсом, может произойти с любым из них.

     Иногда общий враг, либо общий страх делал с местами, вроде Долины Шеддок, чудеса.

     Ромеро сидел во дворе со своей обычной компанией - Риггз, Аквинтес, несколько латиносов и белых, которые уже давно мотают срок. Они обсуждали произошедшее дерьмо и пытались, по мере возможности, отделить факты от вымыслов.

     Но разговоры продолжали кружить, как стервятники над раздавленным на дороге животным: то, что случилось с Уимсом, было очень похоже на произошедшее с зеками в Брикхейвене.

     И это заставляло парней задумываться; искать какие-то связи, даже когда их, возможно, и не было.

     К группе Ромеро присоединился хитрый бородатый негр в вязаной шапке, которого все звали Клювом из-за острого римского носа.

     Клюв сидел пожизненное за убийство жены и её любовника под действием кокса. Пожизненное без права на условно-досрочное. Клюв сидел в камере напротив Реджи Уимса, поэтому люди прислушивались, что он расскажет.

     - Я услышал этот крик... чёрт, да... Как вы могли его не слышать? Уимс... Этот чёртов ублюдок верещал так, словно кто-то отрывает ему яйца. Никогда не слышал, чтобы люди так орали.

     Бикс вытащил сигарету, наблюдая, как в другом конце двора пара зеков играет на площадке.

     - Уимс, мать его... Вы же знаете эту огромную уродливую гориллу. Он, наверно, и мясо-то ел сырым... Я сперва решил, что в его камере кто-то есть, и кто-то добрался до него. Но, чёрт, вы же знаете этого ублюдка, никто не хотел связываться с этой чёрной задницей.

     - Что ты видел? - поинтересовался Аквинтес.