Бойся мяу

Он повернул повязку наизнанку. Ткань впитала несколько багровых капель. Но еще не подсохла – на Колиных пальцах остались кровавые следы.

Женя ожидал грома, гнева, ругани. Не от Коли даже, от себя. Однако повисло молчание, холодное и тяжелое, как готовая пророкотать грозовая туча. И в этой тишине он вновь услышал загадочный шепот. Звучал он ближе и яснее. И очень походил… на шум дождя.

Женек поднял голову к окну. Так и есть. Снаружи, вроде бы на расстоянии вытянутой руки, а на деле неизмеримо далеко, несильно капал дождь.

А затем, действительно, откуда-то сверху донесся рокот.

– Твари! Твари! – прогремел Рыж, сжимая в кулаке повязку.

Рядом вдруг ахнул Митька. Отшатнулся к стене и в один миг побледнел. До самых ушей.

– П-па-ц-цаны… – выговорил он, взирая полными ужаса глазами вглубь комнаты.

Женя и Коля обернулись.

Рыж резко попятился. Вцепился в кирку, инстинктивно выставив ее перед собой. Слышно было, как оборвался на вдохе его крик.

Женек почувствовал неожиданное облегчение. Наконец-то. Теперь все решится. Теперь все закончится. А следом растерянность – а что, собственно, им делать?

Из сундука поднимался белесый дым, и выглядывали язычки пламени. Угольно-черная, костлявая лапа вылезла из него и опустилась на пол. Напряглась, согнулась и вытянула за собой охваченную рыжим огнем голову. Огромную кошачью морду, больше, чем сам ящик.

Пламя трещало в жерле сундука, оно шипело, пожирая шерсть и мясо. Вонь резко ударила в нос. Лицо обдало жаром.

Уши чудища спеклись, на морде проступали кости, глаза расплавились и стекали багрово-черными чернилами. Вылезла вторая лапа. Мяук подтянулся. Показалась полуобглоданная огнем шкирка – пламя, подрагивая язычками, блуждало по ней. Кот не вопил, не рвал глотку. Лишь в груди, просвечивая между ребрами, рокотал рыже-алый вихрь.

Черный Мяук припал к полу, скалясь обнажившимися зубастыми челюстями. Казалось, он хочет подкрасться в этой хищной позе. Но вдруг оттолкнулся, лапы взметнулись и вцепились в балку второго этажа. Затем одним рывком, подобно столбу огня, он выскочил весь и запрыгнул на эту балку. Сундук тут же захлопнулся, заперев пламя и его рев. Рядом, у пола, подожженным маятником болтался хвост.

– Вы т-тоже это в-видите? – выдавил Митя.

Вместо ответа Коля выкрикнул:

– Где Руся? Эй, ты!

Но не успел он закончить, как Мяук в стремительном прыжке перелетел на вторую балку – практически над их головами.

– На пол! – воскликнул Женек.

Они кинулись вниз. Волна жара прошла над ними, оставленная пылающим хвостом. Алая звезда на ладони и все «поцелуйчики» разом взорвались болью.

– На другую сторону! – скомандовал снова.

Митька вскочил было. Сверху метнулась когтистая лапа. Он рухнул обратно и пополз, как остальные.

Когда они поднялись на ноги, на их прежнем месте уже восседал Мяук. Морда его теперь представляла обугленный череп. Голый клыкастый оскал, раскаленные угли в черноте глазниц. Остатки шерсти догорали ползущими по телу огоньками. А бушевавшее в груди пламя затаилось.

– Где Руся?! Пугало! – не унимался Рыж, держа кирку наизготовку.

Мяук вспыхнул. Не рыжим огнем, а серебристым светом. Он ударил сзади, через окно. И озарил на миг скелет. А еще маленькую человеческую фигуру в клетке из ребер. Спустя секунду раскатисто грянул гром. Не оглушающе, а как-то приглушенно, как и весь далекий мир.

– Видели? – шепнул Коля.

Митька стоял как вкопанный и заламывал руки за спину. Женя кивнул.

– Она? – повернулся к нему Рыж.

Женек взглянул на повязку, которую тот обронил, когда вцепился в кирку, а он успел подобрать, лежа на полу.

– Вскроем его поганую грудь и спасем ее, – подумал, прочувствовал и произнес решительно.

Колька медленно кивнул. Он тоже боится, догадался Женя. Намотал на обожженную кисть повязку, укрыв пульсирующую огнем звезду Марусиной вышивкой. И взялся за молот. Боли не ощутил.

– Не дай ему себя лизнуть, – предупредил Колю.

– А остальное?

– И все остальное.

Они шагнули к Мяуку.

– Ушастый, прикрой, – бросил Рыж через плечо.

За шагом последовал второй, третий, четвертый…

– Он плюется огнем? – спросил он нервно, будто внезапно вспомнил.

– Нет… кажется. Но огня и без этого хватает, – отозвался Женек, покосившись на свое деревянное оружие.

Кот сидел спокойно. Только кончик хвоста вздымался факелом и опускался. И сильнее разгорался огонь в глазницах. Вновь сверкнула молния. Показалось или нет, но Женя разглядел лицо Маруси. И Коля, видимо, тоже – его шаг ускорился.

– Что тебе надо? – вырвалось у него.

Одновременно с громом зарокотало пламя в груди Мяука.

– Сожги дом, – пронеслось по комнате.

Огненный вихрь осветил лицо. Это действительно была Руся. На одной половине лица чернел то ли шрам, то ли порез. Нарастая, огонь стал медленно подбираться к ней.

– Сожги дом, – металось между стен.

Ребята побежали вдоль них. Женек – прихрамывая, Коля – пригибаясь. Мяук махнул хвостом. Женя успел вжаться в стену. Колька подпрыгнул. И отлетел в стену – в последний миг кончик подскочил выше.