Бойся мяу

Женя сбежал с обочины за ним. Деревья в вышине мирно шелестели. Когда ветер щекотал их, они ворчали громче и сбрасывали вниз запоздалый дождь. Прямо над их зелеными макушками замерла граница пепельно-серых туч и чистого густеющего неба.

– Дядя Анур, это же вы… ну, проделали фокус с Кошачьим домом? – Он снова обернулся к холму, посмотрел меж деревьев – вершина выглядела непривычно голой. Затем она скрылась за огромной цистерной, что пряталась среди деревьев. Впервые он был к ней так близко.

– Ну, – обронил мужчина. Замедлив шаг, он, казалось, любовался далекими поющими кронами.

– Но как?

Сзади послышался характерный хруст гравия. Женек коротко глянул через плечо. Какой-то парень тоже сошел с обочины. Возможно, где-то здесь действительно есть тропа, ведущая в деревню.

– Я дружу с водой, – ответил Анур и уверенно зашагал, словно отыскал эту самую тропу.

– В смысле?

– Ты-то уж должен понять, – обернулся он с легкой улыбкой. Взор его на секунду прыгнул Жене за спину. – Умение такое. Не совсем обычное. Когда ливень такой сильный, как был только что, в воздухе очень много влаги, потому и удалось представить, что этот воздух – вода озера, и дом уже на его дне. И вот сработало. Фокус, как ты говоришь.

– Серьезно? – не удержался Женек, смекнув, насколько им повезло.

– Ты же сам видел.

Анур притормозил. Женя отставал – игнорировать усталость в измученном теле больше не получалось.

– А почему раньше не утопил этого поганого Мяука? – вспылил он вдруг. На миг это действительно его поразило.

– Я стараюсь не вмешиваться в здешние судьбы. Такое правило, – ответил Анур серьезно, а затем проворчал. – К тому же, пацан, я понятия не имел, где твой Мяук прячется… пока дочь не прибегла к нашему искусству.

Женек замер в паре метров. Словно это такое безопасное расстояние для вопроса, который рвался наружу:

– Но все-таки… кто же ты? Кто вы?

Дядя Анур то ли возмутился, то ли испугался вопроса. Глаза расширились, брови подскочили. Он с места рванул на Женю.

– Держи! – крикнул вдруг.

И в руки Жене упала Руся. Он удержал ее, едва не опрокинувшись назад. Анур же пролетел мимо.

Секунду спустя он уже боролся с тем парнем, всего-то и решившим срезать путь в деревню.

Женя попятился. В голове ни единой мысли, что происходит. Обычный парень: кроссовки, джинсы, безрукавка, кепка. Только в руке его поблескивал нож.

– Беги к дереву, – прохрипел Анур. – И давай вверх.

И снова ничего не понятно. Посмотрел на Русю. Лицо белое, бледные губы, веки не подвижны. А дышит ли она все-таки?! Сердце бьется? Кто он такой? Отец ли вообще? Господи, ведь он наврал все!

Голова шла кругом. Глаза бегали от дерущихся к Марусе и дальше к деревьям. Бежать! Надо бежать…

В один момент с парня слетела кепка. Ярким пятном заметалась рыжая шевелюра. Затем Женек заметил рыжую бороду. Нет, не может быть…

Может! Еще как может!

Красная, уродливая лапа вцепилась в шею Анура. Вторую такую же, сжимающую ножик, он удерживал, ухватившись за запястье. На обеих – по шесть пальцев.

Лис нашел его. Выждал. Лис без маски. Тоха без «девятки».

Он душил Анура. И рука того дрогнула. Лис рванул лапу и полоснул ножиком по его груди.

Женя зажмурился. Отвернулся. Кинулся к дереву.

Снова кто-то страдает из-за него!

Опустил Русю на землю, прислонив к широкому стволу. Хватит с него! Он осмотрелся. Глаза искали что-нибудь – палку, обломанную ветку, может, камень. Тяжелый хрип и дикий рык резали уши. Женек заметался вокруг. Тонкие веточки, редкие камешки, всё не то…

Наконец-то! Да!

Он подхватил кривую деревяшку. Увесистую. И бросился на подмогу.

С разбегу врезал Лису по колену. Нога его подогнулась. Размахнулся и всадил дубинку в хребет. Тоха взвыл. Прицелился и попал по руке – кулак разжался, и ножик выпал. А дальше – по локтям, по мощным плечам.

Лис отпустил Анура. Рванул на Женю. Но Анур не выпустил его. Заломил руку за спину. Лис зарычал:

– Ну что? Что ты сделаешь, а? Сестер позовешь? Нажа…

Новый удар заткнул ему рот. Безумная злость до скрежета в зубах переполняла Женька. Вся злость на этого урода, на его дружков, вся невыплеснутая злость на Мяука сконцентрировалась на конце деревяшки, делая его немыслимо твердым. И Женя освободил ее.

Удар по животу. Удар по ребрам. Удар по морде.

Силы покидали его вместе с гневом.

Сплюнув кровь и тяжело вдохнув, Лис заворочал языком:

– Ушлепок мелкий, я тебя найду и…

Удар по глазам, еще один, еще. Пока кровь не прыснула на щеки.

Женек согнулся пополам, шумно вдыхая. Рука болела. Порезы на животе разошлись. Сердце выпрыгивало из груди. Он отбросил палку. Дядя Анур отпустил Лиса.

Тот вскочил было, но не устоял на ушибленной ноге. Упал на колени. Замотал головой, выставив руки вперед. Потом поднес их к лицу, замер на миг и прикоснулся к щекам. Застыл снова. А затем завопил.

Когда он смолк, Женя выпрямился и произнес устало:

– Искать придется в темноте, Рыжик. И да, маска теперь тебе точно пригодится.

Они чуть постояли молча, глядя на слепого и выравнивая дыхание.

– Как вы узнали тогда про «девятку»? Что он захочет нас подвезти? – спросил вдруг Женя.