Бойся мяу

В окне возникла миниатюрная фигурка, припала к стеклу и живо замахала рукой. Это Сашка караулил их на стульчике у подоконника. Женя отсалютовал ему.

– Хотела на Дэна позырить, сто пудов, – ответил он на упрек сестры.

Они проходили через ворота, и Катька пихнула его в спину:

– Заткнись! И хватит выдумывать.

Он лишь рассмеялся и сбежал:

– Угадал, угадал, ха-ха-ха!

* * *

Женек был уверен, что эта их вылазка в заброшенный дом и столкновение с Индейцами станет историей, которую они будут вспоминать и рассказывать, пририсовывая новые интересности, изо дня в день. А еще надеялся, что они узнают, кто там был еще, кроме Димы, и он убедится, что у кого-то из них есть братик, живой и невредимый.

Однако все вышло по-другому. Эту историю из умов и с говорливых языков вытеснила кошмарная новость следующего дня. Ночью случился пожар. Сгорел дом.

Коля, напуганный и безумный, повторял:

– Это я обронил зажигалку, я обронил зажигалку, я поджег…

До тех пор пока они не побежали с зеваками к пепелищу.

Сгорел не заброшенный дом, а жилой, на той улочке, что отходила от их. Дом Самсоновых. Тот самый, в котором были гости, музыка и веселье. Был праздник, а значит, и пьянка, а тут уж, бывает, и от пожара не убережешься.

Но просто сгоревший дом все-таки не смог бы напрочь перечеркнуть крутую и угарную историю о доме заброшенном, если бы, конечно, сгорел лишь дом, а люди спаслись. Но он перечеркнул, потому что люди не спаслись. В пожаре погибла вся семья и все гости. Соседи не успели, огонь сожрал дом пугающе и немыслимо быстро. И невероятное везение, что не перекинулся на рядом стоящие.

А к вечеру по деревне разнесся новый слух. Чайная ложечка горького меда в угольной бочке дегтя. В доме были не все. Нашлась девочка лет одиннадцати, Ксюша Самсонова. Она приехала в гости к бабушке и дедушке с родителями и братиком. Мама попросила ее последить за братиком Антошкой, не отпускать от себя. Но Ксюша не уследила, потеряла его. Потому ушла из дома искать его и потерялась сама. Это ее и спасло.

Но спасся ли Антошка, терялся ли? Или просто уснул в одной из комнат? Ксюша ответить не могла, но никто и не пытал ее расспросами. Если потерялся – найдут, а если нет – посчитают… и тоже найдут.

Не найдут, почему-то был уверен Женя, и от этого было страшно и горько. Не найдут, он навсегда остался узником дома между двух ив. Остался, потому что он его оставил?..

Женька глубоко-глубоко прятал, куда не достанет фонарик, черный сгусток вины. Но ведь как? Ну что он мог сделать, испуганный мальчишка?

Или все-таки, может быть, пускай он все выдумал…

Человек дождя

Приехала мама. И по одному взгляду на свою старшую, видно, поняла, что-то не так. Спрашивать не пришлось – бабуля, посмеиваясь, поведала, как внучата пропали, а затем явились вечером мокрые и без сил. Мама не смеялась – сперва испугалась, потом хмурилась, наконец, вздохнула и покачала головой.

– Вот ведь путешественники.

– Да все же нормально, мам, – протянула Оля.

– И совсем не страшно, – смело добавила Катя.

Они стояли перед дверьми зала. Напротив, за кухонным столом, сидели две мамы. Женек снова следил за часами и их гирьками на цепочках. Он знал – его, скорее всего, ругать не будут.

– Могли уж на такси попробовать доехать, – сказала мама детям, хотя казалось, будто спрашивает у бабули: «Ведь так?»

Оля закатила глаза на секунду раньше, чем прозвучало Катино:

– А я говорила, я предлагала!

Женек вспомнил свое дорожное открытие о том, как, вероятно, нелегко Оле постоянно отвечать за них, и тоже подал голос:

– Оля – молодец, хорошо, что она… это… вообще, в смысле… старшая.

– Вот и слушайтесь дальше… Что, прям от самого поворота шли? Пешком? С сумками? – уже не испуганно, а с каким-то обреченным удивлением спросила мама.

– Ага, – вздохнула Оля, припомнив, похоже, вес баула.

– Ага, – радостно повторил Женя.

– И немножко на тракторе, – добавила Катька, показав на пальцах «немножко».

Бабушка захихикала, засмеялась и мама.

– Что, не соскучились? – развела она руки в стороны.

Вместо ответа Женька и Катя подбежали к ней, она прижала их к себе, не вставая.

– Мамкина, – пропели они, утопая в ее мягкости.

Она погладила их по спинкам. Потом встала, и они обнялись с Олей.

По давней традиции мама привезла к деревенскому столу сладостей – пряников и конфет. И они сели пить чай. Хотя бабушка, конечно, вперед чая поставила доченьке серьезную такую тарелку с куриным супчиком, вручила хлеба и два яйца вкрутую.

Приехала мама. Третий день как. И если раньше ни дядя Юра-Великан, ни тетя Лиза и уж тем более бабушка не спешили и не усердствовали с тем, чтобы поручать молодым гостям работу, то мама… Мама, понял Женя, ни капли лени не желала видеть в своих помощничках.